Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Участие в Сирийском конфликте является весьма сложным решением как для , так и для . Это вооружённое противостояние давно уже вышло за рамки внутригосударственной компетенции.

Дело в том, что легитимному правительству противостоят не только оппозиционные силы, но и террористический организации во главе с « ». Участвующие стороны, естественно, преследуют как ряд очевидных общих целей, так и цели, определяемые концепцией внешней политики.

Как уже не раз отмечалось в свободной прессе, эффективность военного участия США крайне мала. Более того, ряд действий военного контингента этого государства дестабилизировал обстановку и вёл к затягиванию и без того многолетнего конфликта.

Именно поэтому политологи и военные эксперты со всего мира строят предположения по поводу реальных целей и механизмов их достижения.

Участие США в сирийском конфликте как неизбежный шаг в рамках текущей внешней политики

Ещё в прошлом году представители США как в политической, так и в военной сфере, утверждали, что их государство воздержится от прямого участия в военных действиях, поскольку это может привести к значительным потерям с обеих сторон, включая мирное население.

Действительно, если разобраться в ситуации, то непосредственной угрозы Америке со стороны «Исламского государства» нет, как нет и смежных с ним границ или острого миграционного вопроса, как в Европе.

Конечно, учитывая возможные последствия прихода к власти террористических организаций даже в одной стране, становится очевидно, что проблема с годами рано или поздно затронет всех.

Но учитывая и без того немалое влияние и присутствие военного контингента США в регионе, наиболее рациональным было бы участие в виде поставок вооружений, продовольствия и координации действий сирийской армии.

Но в этом кроется и ещё одна проблема - Америку категорически не устраивает правление Асада, даже в условиях того, что его правительство является основным гарантом противостояния радикальной исламизации региона.

Таким образом, рассматривая две противоборствующие стороны, США стремятся выкристаллизовать из них третью, так называемую «умеренную оппозицию», которую потенциально можно было бы использовать, как для борьбы с «Исламским государством», так и с легитимным на сегодняшний день правительством.

К основным сложностям этого процесса можно отнести ряд факторов, среди которых военное участие России, которое поддерживает войска Асада и направлено против террористических организаций, а также отсутствие чётко определённой третьей стороны в виде «умеренной оппозиции», которую могли бы поддержать США.

Фактически в таких условиях военный конфликт может быть закончен гораздо раньше, чем Америка сможет сформировать лояльную ей сторону, которую впоследствии можно было бы привести к власти. Именно поэтому прямое участие войск США в конфликте стало необходимым при наличии даже малочисленного контингента в регионе.

Оно может оказать существенное влияние на развитие событий, затянуть конфликт до тех пор, пока обстоятельства не сложатся наиболее благоприятным образом.

Самое интересное в этой ситуации то, что Америка вполне открыто заявляет о своих истинных целях, лишь немного смягчая формулировки такими общими понятиями, как борьба с мировым терроризмом. Так, министр обороны США Эштон Картер вполне прямо заявил, что американским военным не стоит сотрудничать с Россией до тех пор, пока она не начнёт делать в Сирии нужные, в том числе и Америке, вещи.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: насколько необходимо было военное участие России в этом конфликте, если оно привело к такой эскалации внешнеполитической напряжённости в мире?

Дело в том, что, несмотря на отсутствие острой миграционной проблемы, вызванной переселением мирного населения с потенциально опасных территорий, существует прямая угроза получить очаг террористической опасности в территориально мало удалённом районе, если ИГ победит в противостоянии.

Кроме того, как мы не раз видели, участие США в конфликтах на Ближнем Востоке приводит к общей дестабилизации обстановки и приходу к власти лояльного правительства, не способного противостоять реальным угрозам.

Как заявил Михаил Александров, ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО, наивно полагать, что отношения России с США и Европой были испорчены участием в сирийском противостоянии, это гораздо более широкий вопрос, который постоянно демонстрируется при соприкосновении интересов со времён «холодной войны».

В качестве ещё одной цели США, которая так очевидно не афишируется, ряд экспертов называет стремление дестабилизировать общую ситуацию в регионе и перенаправить открытое противостояние к российским границам и на Северный Кавказ, что позволит подорвать экономику ввиду возросших военных затрат, а также обострить внутриполитическую ситуацию.

Такая последовательность шагов направлена на то, чтобы устранить наше государство с мировой арены, а также исключить его влияние на расширение сферы воздействия США.

Ещё одним фактором, определяющим необходимость присутствия российского военного контингента в Сирии, является ликвидация нелегальных поставок нефти, осуществляемых террористическими организациями. Помимо очевидного источника их финансирования, возникает достаточно объёмное рыночное предложение сверхдешёвой нефти, что обрушивает мировые котировки и негативно сказывается на экономической ситуации в нашей стране.

Таким образом, США теряют ещё один из рычагов воздействия на Россию как на ведущего экспортёра энергоресурсов.

В настоящее время взятое на себя Америкой обязательство по установлению организаций, которые относятся к «умеренной оппозиции» не выполнено, что только затягивает военное противостояние и требует дополнительного расходования военных бюджетов Сирии и России.

Кроме того, среди тех, кто уже вошёл в этот список, немало и явно террористических групп, нуждающихся в восстановлении численности и мобилизации резервов, для чего они таким образом временно и выходят из противостояния.

Возможные пути разрешения ситуации

Как заявил бывший американский посол в России Майкл Макфол, открытого военного противостояния двух государств, пусть и на сирийской территории, не будет, это может иметь непредсказуемые последствия и не находится в интересах какой-либо из сторон. Но при этом исключить вероятность того, что США не станут наносить удары по позициям войск Асада, он не смог.

Как правило, политики такого уровня всегда стараются максимально смягчить военную риторику и убедить общественность в отсутствии потенциальной угрозы, а также опровергнуть факт военных действий с армией, поддерживающей легитимное правительство. И если подобные заявления не прозвучали, то вполне очевидно, что такой сценарий активно прорабатывается.

Наиболее благоприятным исходом такого конфликта является интенсификация ударов по позициям террористов и освобождение сирийской территории, что позволит исключить необходимость военного присутствия США.

Проблема заключается в том, что на подконтрольной Америке территории вполне могут сконцентрироваться силы, тем или иным образом связанные с ИГ, но выступающие под знамёнами «умеренной оппозиции», что и позволит американским военным диктовать условия в регионе.

Выход из конфликта для Америки возможен по следующим причинам: рост военных потерь и значительные расходы на ведение боевых действий, что автоматически вызывает обострение внутренней напряжённости, которая и так возросла с приходом нового президента; отсутствие чётко выстроенных механизмов взаимодействия с оппозиционными силами, а также невозможность сформировать среди них лидирующую группу, способную принять власть.

Таким образом, если рассматривать участие США в военном конфликте исключительно с прагматичной точки зрения, то налицо открытое отстаивание собственных интересов в регионе. Решение данной проблемы возможно только тогда, когда Америка посчитает, что затраты и текущие потери существенно превышают возможную экономическую и политическую выгоду.

С мая текущего года, когда США вышли из так называемой “иранской ядерной сделки”, весь мир с большим интересом следит за периодическими проклятиями иранского аятоллы в адрес американских авианосцев, которые он намерен топить.

Первое впечатление от подобного рода заявлений состоит в том, что этот аятолла слегка не в своем уме, поскольку потопить авианосец моторной лодкой задача невыполнимая даже для прославленных адмиралов. Однако, в таком случае возникает вопрос: как такой тупой человек может управлять государством? Если этот аятолла в Иране один из самых умных, то тогда, получается, все остальные там вообще кретины, что очень и очень вряд ли – в конце концов персы внесли серьезный вклад и в мировую науку, и вообще в современную цивилизацию, это только в 20-м веке какие-то глобальные силы их немного приопустили.

Если посмотреть на историю иранской ядерной сделки, то мы увидим, что этот договор с Ираном подписал господин Обама, который, подписывая этот документ действовал, по словам нынешней администрации, чуть ли не как враг государства. Возможно и скорее всего у господина Обамы и были какие-то соображения по поводу этого документа, которые он не афишировал, тем не менее, сказать что он действовал как враг США можно только при очень большом желании и с очень большой натяжкой. Возможно господин Обама что-то знал про Иран такое, что предпочел с аятоллами не связываться ибо кто его знает – в друг у них и правда есть возможность затопить все американские авианосцы одним ударом?

Кроме взаимоотношений Ирана и США у политических аналитиков есть и другие вопросы как по Ближнему Востоку, так и вообще по всему этому региону. Например вопрос: что делают США в Афганистане? Постоянно теряют бронетехнику и пехоту, постоянно непонято кого бомбят, но всё равно цепляются за этот Афганистан со страшной силой. Некоторые полагают, что американцам там нужны военные базы на случай войны с Ираном, с Китаем или Россией. Однако так думать могут только диванные стратеги из газетных кабинетов, поскольку базы в Афганистане – это не помощь в случае войны, а головная боль.

В случае начала серьезных военных действий Кандагар, например, сразу попадет под ракетный удар, который никакому ПВО не отбить. При этом конкурирующая фирма перед началом серьезных боевых действий может подкинуть силы и средства действующим в регионе моджахедам, после чего Кандагар превратится в Сталинград, а крутой военный аэродром в крутой котёл средневековой резни, откуда нужно будет срочно вытаскивать 25 000 человек.

Аналогичные вопросы аналитическое сообщество задает и на предмет присутствия России в Сирии, которая и тактически и стратегически нужна России только в гробу. Прямого доступа к Сирии нет и размещенная там группировка с перекрытием Турцией проливов превращается в котёл. При этом вокруг Сирии полно военных баз США, откуда может быть нанесен удар. То есть стратегически Сирия очень неудобный плацдарм для присутствия в регионе. Для Москвы было бы гораздо лучше помогать бороться с террористами режиму в Сербии, в Болгарии или в Греции, где открывается куда более перспективный оперативный простор. Поэтому, если Россия присутствует в Сирии – значит для этого должен быть какой-то величайший пряник, про который никто не знает.

И такой пряник там действительно видимо есть, поскольку США из кожи вон лезут, пытаясь получить Сирию в свои руки. Но зачем Сирия Америке? У США в регионе эскадра непотопляемых авианосцев в виде Саудовской Аравии, Израиля и Катара. Зачем им еще и Сирия, из-за которой возник риск мировой войны? Какие и кому преимущества она даёт? B-52 будут взлетать из Латакии, чтобы бомбить Китай? Для бомбардировок Китая это несколько далековато, а как для бомбардировок Ирана – так и несколько многовато, Ирану двух АУГ в Индийском океане за глаза хватит. А три АУГ не оставят там вообще камня на камне еще до момента, когда левая нога передового иранского солдата будет переброшена через окоп на границе Ирана и Ирака.

Политические аналитики много лет думают над всеми этим вопросами про пряник, рождая в голове сказки то про какой-то газовый поток из Катара, то про какое-то великое месторождение нефти на юге Сирии, которое больше чем запасы нефти в мире все вместе взятые. Кто-то в эти сказочки верит, а кто-то не верит и задаёт новые вопросы, предполагая, что на самом деле прогрессивное мировое сообщество в этом регионе что-то такое со страшной силой ищет.

Древний город Месопотамии Вавилон (Месопотамия находилась на территории современных Сирии и Ирака) известен тем, что людям этот город помогали строить какие-то “боги”. Согласно кое-как расшифрованным клинописным текстам эти “боги” создали в пустыне нечто наподобие голограммы будущего города, после чего толпы каменщиков начали таскать к этим “чертежам” гранит и раствор, воссоздавая оптическую иллюзию в натуре. Эти же “боги” научили вавилонян письменности, медицине, математике и прочему, после чего убыли в неизвестном направлении. И как предполагают многие археологи – “боги” много что после себя оставили. И это скорее всего не газетные окурки и консервные банки, а какие-то более серьезные артефакты. Например – звездные врата и космические корабли. А поскольку “боги” были не ограничены в своих перемещениях дальностью похода верблюда, есть подозрение, что артефакты есть не только в Месопотамии, но так же в Афганистане и в Иране.

В Афганистане, например, существует колоссальная сеть подземных тоннелей, которые официалы называют “древними рудниками” по добыче чего-то там. Одни доказывают, что там добывалась медь, другие говорят про серебро и изумруды. Во времена войны с СССР моджахеды использовали эти тоннели для скрытных перемещений к практически любому стратегическому объекту – наносили удар и убегали под землю. По слухам, эти тоннели тянутся через всю страну и уходят куда-то в Пакистан.

Нечто подобное есть в Средней Азии, только размер выработок там на порядок поменьше. Дотошные исследователи посчитали, что если собрать всю добытую в Средней Азии медь (что её там добывали утверждают официалы), то этой меди хватит для покрытия потребностей сегодняшней цивилизации в масштабах планеты и даже половина меди останется на экспорт. Поэтому в средней Азии копали скорее всего какие-то люди-рабы, после чего сырье централизованно собиралось и увозилось в неизвестном направлении (остатков плавильных печей там никаких нет).
Картинок афганских подземелий нам найти не удалось, но уверяем – тоннели там очень здоровые, не чета Средней Азии и в некоторых легко поместится карьерный самосвал, поэтому построили эти тоннели скорее всего уже не люди и для каких целей – непонятно. Но что сейчас американцы в Афганистане ищут – это уже очевидно.

И точно такие же подземелья есть в Иране, который не так знаменит, как Месопотамия, но тоже миру кое что дал: колдовство, астрологию и зороастризм. Так что некие “боги” определенно там побывали.

И как 26-го ноября сообщает Sorcha Faal (whatdoesitmean.com, сайт бывших членов разведсообщества) – иранцы, десятилетиями копая землю, действительно кое что там нашли. Предположительно речь идет о древней вимане – артефактном летательном аппарате, принадлежащем или инопланетянам, или допотопной цивилизации. А иранский ученый Мехран Кеше (Mehran Keshe), который несколько лет назад поведал миру об изобретенной им технологии «Маграв» был как бы публичным прикрытием разработки технологий найденного где-то в горах древнего аппарата.

Прямым новым свидетельством существования у Ирана такого проекта Sorcha Faal считает странные землетрясения в Иране, эпицентры которых находятся практически всегда в одном и том же месте. Последнее землетрясение там было 25-го ноября.

Информацию Sorcha Faal мы не можем ни опровергнуть, ни подтвердить, однако косвенным доказательством истинности этого сообщения является цитата из Ялкут Шимони (антология толкований Торы), приводимая раввином Pinchas Winston:

«В тот день, когда явится Мелех Хамашиах (царь Мессия), все народы мира будут провоцировать друг друга … Царь Персии спровоцирует царя Аравийского. Царь Аравийский, отправится в Эдом, чтобы получить совет, а царь Персии будет грозить уничтожить весь мир. Народы мира в ужасе возопят и падут ниц, испытывая боль, как родовые муки. Израиль тоже будет погружен в страх и станет вопрошать: «Что с нами будет?»

Таким образом Ялкут Шимони прямым текстом пишет, что “царь Персии” будет грозить уничтожить весь мир. Тем не менее, даже имея несколько сотен МБР c термоядерными боеголовками Тегерану такое не под силу. В то же время, обладая какими-то артефактными технологиями Иран не только может насмехаться над Соединенными Штатами, но и превратить весь мир в труху каким-то тектоническим или аналогичным оружием. Не об этом ли говорил белорусский пророк Василий Немчин (…Hа самом юге черного арапского царства возникнет вождь в голубой чалме. Будет он метать страшные молнии и многие страны превратит в пепел…)?

При этом упоминание некоего мусульманского воителя в синей чалме есть даже у Мишеля Нострадамуса, так что всё в общем-то сходится и вполне возможно, что иранцы не только что-то такое нашли, но и смогли воссоздать у себя какие-то древние военные технологии. Но так это или не так покажет только битва Тегерана с авианосцами, так что для выяснения истины остается только ждать начала спектакля и следить за развитием событий.

Откровенные мемуары бывшего министра обороны Соединенных Штатов Эша Картера (Ash Carter) предоставляют редкую возможность лучше понять стратегию президента Барака Обамы еще до того, как она станет достоянием истории. Однако в результате многочисленных глубоких наблюдений автора возникает вопрос: А зачем вообще Соединенные Штаты ввязались в это дело?

Очевидной целью публикации подробных воспоминаний Картера является определение его собственной роли в нанесении поражения «Исламскому государству» (запрещенная в России организация — прим ред. ). Бывший министр обороны утверждает, что активные операции против «Исламского государства» и конкретный план ведения боевых действий, который, по мнению Картера, до сих пор реализуется Соединенными Штатами и союзными силами (две «красные стрелки» указывают на Мосул и Ракку), принял определенную форму только после его назначения на должность в феврале 2015 года.

Но если отставить в сторону его заботу о самом себе, то следует сказать, что в 45-страничной публикации Картера описываются действия, которые имели мало сторонников в этом регионе.

Картер полагает, что вывод американских войск из Ирака и стал причиной возникновения «Исламского государства». Но даже после того как эта террористическая группировка образовала свое «государство», «люди этого региона не были против возвращения вооруженных сил в том количестве, которое необходимо для вторжения», — подчеркивает бывший министр обороны. В течение двух лет пребывания на посту министра обороны Картер вынужден был «уговаривать (иракского) премьер-министра (Хайдера) аль-Абади принять большее количество американских солдат (это был спорный вопрос для внутренней политики Ирака). Иракские силы тоже первоначально не хотели воевать, что вызывало откровенное возмущение Картера и американских генералов, подталкивавших иракцев к активным действиям.

Сирийское правительство президента Башара Асада, конечно же, еще меньше приветствовало вмешательство Соединенных Штатов, даже когда идея вашингтонской администрации состояла в формировании с чистого листа местных сил для борьбы с «Исламским государством» «с помощью рекрутирования отдельных боевиков, формирования из них новых подразделений и повторного направления их для ведения боевых действий в Сирии». Хотя, как подчеркивает Картер, идея состояла в том, что эти боевики не будут вовлекаться в гражданскую войну в Сирии, Асад прекрасно понимал, что американцы думали о нем. Затем в игру вступил Картер и изменил план. «Почти все реальные боевики уже были частью созданных ad hoc (в переводе с латинского: специально, для конкретной цели — прим. ред. ) группировок и все они хотели воевать против Асада, а также против «Исламского государства», — отмечает он.

Контекст

Сирия - климатическая война?

Заботит ли Сирия россиян?

Москва - в опасной трясине

Путин в сентябре 2015 года начал российскую военную операцию, и Картер вспоминает настойчивые попытки российской стороны установить какую-либо модель сотрудничества с Соединенными Штатами. «С самого начала Россия пыталась ассоциировать нас и проводившуюся против «Исламского государства» кампанию с тем, что она сама делала в Сирии — Москва постоянно говорила всему миру о своем желании координировать с нами свои усилия и сотрудничать с нами, а также просила делиться данными о целях и разведывательной информацией», — отмечает Картер. Он резко выступил против такого предложения по трем основным причинам.

Во-первых, координация с Россией, близкой союзницей Ирана в Сирии, могла бы ослабить решимость премьер-министра Ирака Абади работать вместе с Соединенными Штатами. Во-вторых, это могло связать Соединенные Штаты с «бесчеловечной» российской военной кампанией (в лучшем случае сомнительная причина с учетом многочисленных жертв среди гражданского населения, вызванных ударами возглавляемой Соединенными Штатами коалиции). И, в-третьих — на мой взгляд, это было наиболее важным для администрации Обамы, — «подобное решение было бы опрометчивым шагом, в результате которого России незаслуженно получила бы лидерскую роль на Ближнем Востоке».

Неудовлетворительное взаимодействие с Россией и борьба Картера, направленная на то, чтобы лишить Госдепартамент возможности заключить сделку с Путиным — она предусматривала военную координацию, а не только деэскалацию, — описывается в главе под названием «Вредители и пассивные созерцатели» (spoilers and fence-sitters). Помимо России и Ирана, в эту категорию входит Турция, которая, по мнению бывшего министра обороны, «создавала наибольшее количество сложностей при проведении этой кампании». А также соседние арабские государства, страны Персидского залива, которые, как отмечает Картер, «активно занимались лоббированием и проведением пиар кампаний, однако все эти действия по какой-то причине никогда не превращались в операции на поле боя».

Резюмируя, следует сказать, что общие интересы Соединенных Штатов не были четко определены в отношениях с Ираком, Ираном, Россией, Турцией, правительством Асада в Сирии и государствами Персидского залива. А были ли вообще у Соединенных Штатов союзники, полные энтузиазма?

Ну, были некоторые среди настроенных против Асада повстанцев (за исключением тех, кто был предан исламистским целям) и, в основном, курды. Поддержка курдов Соединенными Штатами была главной причиной того, что Турция из союзника превратилась во «вредителя». Но, по крайней мере, хоть кто-то хотел, чтобы Соединенные Штаты были вовлечены, однако причины этого были больше связаны не с «Исламским государством», а мечтой курдов о суверенном государстве. Иракские курды недавно проголосовали за свою независимость, подтвердив тем самым все те опасения, которые были у Абади в отношении операции Соединенных Штатов против Исламского государства.

Ведя борьбу с «Исламским государством», Соединенные Штаты умудрились наступить на «больные мозоли» всем участникам событий в этом сильно пострадавшем и взрывоопасном регионе, который с подозрением относился к вмешательству Соединенных Штатов после авантюр в Ираке и в Ливии. Картер в своей публикации проливает свет на то, как это случилось, а также на механику нанесения поражения «Исламскому государству». Он объясняет, почему мир в этом регионе не будет гарантирован даже после победы над исламским государством — сам Картер озабочен тем, что «усилия международного сообщества по стабилизации и управлению отстают от военной кампании». В своих воспоминаниях Картер также задает вопрос: А можно было бы добиться более устойчивого решения, если бы Асад и его союзники, с одной стороны, и Турция, с другой стороны, сами бы решали проблему с «Исламским государством» без вмешательства Соединенных Штатов?

Однако не имеет смысла рассуждать о том, что не произошло. Вовлеченность Соединенных Штатов лишь возросла после ухода администрации Обамы, а политическая стабильность в Сирии и в Ираке стала еще более труднодостижимой на фоне попыток наций Ближнего востока и вооруженных группировок привыкнуть к треугольнику влиятельных политических брокеров в составе Соединенных Штатов, России и Турции. Картер может с гордостью говорить о том, что он внес свою лепту в создание этой новой и неустойчивой конфигурации.

Высказанные в этой статье взгляды не обязательно отражают позицию редакционной коллегии, компании Bloomberg LP или ее владельцев.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров призвал не допустить превращения Сирии в «источник терроризма». Мировое сообщество должно объединить свои усилия по гармонизации ситуации в разоренной войной стране. Об этом глава российской дипломатии заявил перед началом своей встречи с Стаффаном де Мистурой , спецпосланником генсека ООН по Сирии.

«Мы находимся на очень ответственном этапе процесса сирийского урегулирования. И главное сейчас, по-моему, это обеспечить, чтобы все усилия, которые предпринимают различные игроки и внутри Сирии, и вовне, были гармонизированы и были нацелены на достижение результата, который обеспечивал бы суверенитет сирийского государства, права всех проживающих там этнических, конфессиональных групп и который обеспечивал бы безопасность всего региона и не допускал бы превращение Сирии в источник террористической угрозы», - отметил глава МИД.

Когда словосочетание «различные игроки» произносят в связи с Сирией, то, прежде всего, на ум приходят Россия и США. Насколько возможна гармонизация усилий между этими двумя странами? Разбирается Федеральное агентство новостей .

Россия не раз демонстрировала в Астане и на других площадках, что всецело поддерживает курс на восстановление единства Сирийской Арабской Республики (САР). Тем не менее последние события показывают, что цель США может быть прямо противоположной.

Наращивание военного присутствия сил Международной коалиции на юге страны, атаки боевой авиации против проправительственных и правительственных подразделений, поддержка исламистских групп - все это указывает на то, что Белый дом желает разделить Сирию на зоны влияния. Американцы планируют объявить местность вблизи сирийской границы с Ираком и Иорданией своей территорией ответственности и, возможно, даже ввести там в одностороннем порядке бесполетную зону. Это блокирует возможность официального Дамаска противостоять боевикам в регионе и будет равносильно отторжению этой местности от САР.

Гармонизация Сирии, необходимость объединение всех международных и внутренних игроков для достижения этой благородной цели - конечно, вещи о которых стоит и нужно говорить, считает военный эксперт Александр Жилин . В этом смысле только правильно, что они присутствуют в риторики МИД РФ. Тем не менее де Мистура и руководство ООН в целом вряд ли могут стать союзниками российского дипведомства в этой борьбе. Все же они никак не способны повлиять на намерения американцев.

«Вообще, складывается впечатление, что США не только хотят разделить Сирию, но также сохранить ИГ 1 (террористическая организация, запрещенная в РФ) - пусть и в несколько переформатированном виде. Потому нет никакого - ни малейшего - продвижения к взаимопониманию между Москвой и Вашингтоном в сирийском вопросе. Уповать на то, что кто-то, тем более ООН, может изменить эту ситуацию, непродуктивно. Кто может побудить США уйти из Сирии и оставить свои завоевания? Никто», - заявил руководитель Центра изучения общественных прикладных проблем национальной безопасности в беседе с корреспондентом ФАН.

Но, кроме США, свои амбиции по части приобретения «зоны ответственности» в САР имеют также еще Турция и курды. «Каждый из них нацелился на свой кусок. К тому же, у президента Асада просто физически нет достаточного количества сил, чтобы контролировать всю территорию страны», - поясняет Жилин.

Разделенная Сирия нужна американцам как точка опоры на Ближнем Востоке. В перспективе в их планы входит распространение напряженности и хаоса гражданских войн по всей территории Ближнего Востока, добавляет эксперт. Этот курс уже давно был принят Вашингтоном в отношении данного региона. Он остается неизменным вне зависимости от того, кто правит бал в Белом доме.

«Учитывая развернувшееся противостояние между Катаром и Саудовской Аравией, я боюсь, что все только начинается. Американцы хотят, чтобы война расползалась за границы Сирии. В самом лучшем для себя варианте США хотят вовлечь в эту большую ближневосточную войну Иран. Конечно же, этот план одобряют далеко не все мировые державы. Недаром, к примеру, мудрый Китай заявил, что очень хотел бы видеть Исламскую Республику Иран в рядах Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). К чему это было сказано? Если Иран войдет в ШОС, если за ним встанут страны ШОС, то ситуация в целом на Ближнем Востоке еще может стабилизироваться», - подводит итог Александр Жилин.

1 Организация запрещена на территории РФ.