Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Введение

2. Идейно – художественный образ сил зла

3. Воланд и его свита

Заключение

Список использованной литературы

Среди отмеченных литературоведами законов творчества есть один, природа которого до сих пор остается до конца непознанной: воздействие сочинения на самого творца и на то, что его окружает. Бывает, что произведение создает вокруг себя чудодейную ауру, волшебную зону рассеяния, в которой возможны самые неожиданные превращения.

Давно было замечено, что в биографии Булгакова есть таинственные недоговоренности, провалы и неразгаданные совпадения. Некоторые из них относятся к странному чувству связи его судьбы с личностью человека в усах и с трубкой, портрет которого был знаком каждому. Он был могучей силой, злой силой, но относился к Булгакову, так по крайнеймере считала Елена Сергеевна, если не с сочувствием, то с уважением и тайным любопытством. Похоже, что так же временами думал и сам Михаил Афанасьевич.

Кабала святош преследовала Мольера, тогда как от короля еще можно было ждать нечаянной милости ему. Тщетно было бы искать в этом булга-ковском мотиве исторической истины. Скорее тут было иррациональное чувство самоуспокоения, инстинктивных поисков защиты. Ведь и демон зла - Воланд мог помочь восстановить справедливость. Булгаков не был злопамятным и недобрым и все же не прощал содеянного ему зла, нанесенной обиды, тем более что ранам его до конца жизни так и не дали затянуться: прощать легко лишь отболевшее прошлое. Оттого он так дорожил темой возмездия, хотя бы запоздалого и восстанавливающего справедливость лишь на листе писчей бумаги.

То, что Михаил Афанасьевич Булгаков спознался с нечистой силой да еще не оскорбил, а усмирил ее, одомашнил и взял в попутчики, как глумливого Коровьева, нагловатого Азазелло или бесцеремонного Кота, перестроило вокруг него весь быт и уклад, людей и обстановку.

Даже Елена Сергеевна Булгакова, которая всему свету известна как Маргарита (когда она приехала в Венгрию, в газете появилась статья «Маргарита в Будапеште»), мало-помалу превратилась рядом с Михаилом Афанасьевичем в существо - боюсь вымолвить, чур меня, чур!.. - ну, скажем так, отчасти оккультного толка. Возможно, она не ведьмой родилась, и кто знает, был ли у нее от рождения хоть крохотный хвостик. Но перевоспиталась в колдунью, и на то есть весьма авторитетные литературные свидетельства.

Целью данной работы является раскрытие темы: «Дьявол и его свита в романе «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова». Для раскрытия данной темы нам потребуется:

· Проанализировать историю создания романа.

· Рассмотреть идейно – художественный образ использованный Булгаковым для описания сил зла.

· Рассмотреть прототипы и самих действующих в романе персонажей.

· Определить роль и значение «темных сил» заложенных Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита».

Данная работа подготовлена на основе рецензий, критики и статей о романе М. А. Булгакова « Мастер и Маргарита».

1. История создания романа «Мастер и Маргарита»

Роман Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита» не был завершен и при жизни автора не публиковался. Впервые он был опубликован только в 1966 году, через 26 лет после смерти Булгакова, и то в сокращенном журнальном варианте. Тем, что это величайшее литературное произведение дошло до читателя, мы обязаны жене писателя Елене Сергеевне Булгаковой, которая в тяжелые сталинские времена сумела сохранить рукопись романа.

Время начала работы над «Мастером и Маргаритой» Булгаков в разных рукописях датировал то 1928, то 1929 г. В первой редакции роман имел варианты названий «Черный маг», «Копыто инженера», «Жонглер с копытом», «Сын В.», «Гастроль». Первая редакция «Мастера и Маргариты» была уничтожена автором 18 марта 1930 г. после получения известия о запрете пьесы «Кабала святош». Об этом Булгаков сообщил в письме правительству: «И лично я, своими руками, бросил в печку черновик романа о дьяволе…»

Работа над «Мастером и Маргаритой» возобновилась в 1931 г. К роману были сделаны черновые наброски, причем здесь уже фигурировали Маргарита и ее безымянный спутник – будущий Мастер, а Воланд обзавелся своей буйной свитой. Вторая редакция, создававшаяся до 1936 г., имела подзаголовок «Фантастический роман» и варианты названий «Великий канцлер», «Сатана», «Вот и я», «Черный маг», «Копыто консультанта».

Третья редакция, начатая во второй половине 1936 г., первоначально называлась «Князь тьмы», но уже во 1937 г. появилось хорошо известное теперь заглавие «Мастер и Маргарита». В мае – июне 1938 г. полный текст впервые был перепечатан. Авторская правка продолжалась почти до самой смерти писателя, Булгаков прекратил её на фразе Маргариты: «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут?»

Булгаков писал «Мастера и Маргариту» в общей сложности более 10 лет.

Из истории создания романа мы видим, что он был задуман и создавался как «роман о дьяволе». Некоторые исследователи видят в нём апологию дьявола, любование мрачной силой, капитуляцию перед миром зла. В самом деле, Булгаков называл себя «мистическим писателем», но мистика эта не помрачала рассудок и не запугивала читателя.

Стоит еще раз напомнить, что работа над романом завершалась в 1937-1938 годах. Сатирическое изображение действительности, которая «величественна и прекрасна», было в те годы более чем опасным. И хотя Булгаков не рассчитывал на немедленную публикацию романа, он, может быть, невольно, а может, и сознательно смягчал сатирические выпады против тех или иных явлений этой действительности.

Обо всех странностях и уродствах бытия своих современников Булгаков пишет с улыбкой, в которой, однако, легко различить и печаль, и горечь.

Иное дело, когда взгляд его падает на тех, кто отлично адаптировался в этих условиях и процветает: на взяточников и мошенников, начальствующих дураков и чинуш. На них писатель и напускает нечистую силу, как это было задумано им с первых дней работы над романом.

Роман написан так, «словно автор, заранее чувствуя, что это его последнее произведение, хотел вложить в него без остатка всю остроту своего сатирического глаза, безудержность фантазии, силу психологической наблюдательности». Булгаков раздвинул границы жанра романа, ему удалось достигнуть органического соединения историко-эпического, философского и сатирического начал. По глубине философского содержания и уровню художественного мастерства «Мастер и Маргарита» по праву стоит в одном ряду с «Божественной комедией» Данте, «Дон Кихотом» Сервантеса, Гетевским «Фаустом», толстовской «Войной и миром» и другими «вечными спутниками человечества в его исканиях истины свободы» .

Количество исследований, посвященных роману Михаила Афанасьевича Булгакова огромно. Даже выход в свет Булгаковской энциклопедии не поставил точку в работе исследователей. Все дело в том, что роман достаточно сложен по жанру и поэтому труден для анализа. По определению британской исследовательницы творчества М. А. Булгакова Дж. Куртис, данном в ее книге «Последнее Булгаковское десятилетие: Писатель как герой» у «Мастера и Маргариты есть свойство богатого месторождения, где залегают вместе еще не выявленные полезные ископаемые. Как форма романа, так и его содержание выделяют его как уникальный шедевр: параллели с ним трудно найти как в русской, так и западноевропейской культурной традиции».

Персонажи и сюжеты «Мастера и Маргариты» проецируются одновременно на и Евангелие, и на легенду о Фаусте, на конкретные исторические личности современников Булгакова что придает роману парадоксальный и порой противоречивый характер. В одном поле неразрывно соединяются святость и демонизм, чудо и магия, искушение и предательство.

2. Идейно–художественный образ сил зла

Принято говорить о трех планах романа – древнем, ершалаимском, вечном потустороннем и современном московском, которые удивительным образом оказываются, связаны между собой, роль этой связки выполняет мир нечистой силы, возглавляет который величественный и царственный Воланд. Но «сколько бы ни выделялось планов в романе и как бы они ни именовались, бесспорно, что автор имел в виду показать отражение вечных, надвременных образов и отношений в зыбкой поверхности исторического бытия».

Образ Иисуса Христа как идеал нравственного совершенства неизменно привлекает многих писателей и художников. Одни из них придерживались традиционной, канонической его трактовки, основанной на четырех евангелиях и апостольских посланиях, другие тяготели к апокрифическим или попросту еретическим сюжетам. Как хорошо известно, М. А. Булгаков пошел по второму пути. Сам Иисус, такой, какой он явлен в романе, отвергает достоверность свидетельств «Евангелия от Матфея» (вспомним здесь слова Иешуа о том, что он увидел, заглянув в козлиный пергамент Левия Матвея). И в этом отношении он проявляет поразительное единство взглядов с Воландом-Сатаной: «...уж кто-кто, - обращается Воланд к Берлиозу, - а вы-то должны знать, что ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда...». Воланд - это дьявол, сатана, князь тьмы, дух зла и повелитель теней (все эти определения встречаются в тексте романа). «Бесспорно…что не только Иисус, но и сатана в романе представлены не в новозаветной трактовке». Воланд во многом ориентирован на Мефистофеля, даже само имя Воланд взято из поэмы Гёте, где оно упоминается лишь однажды и в русских переводах обычно опускается. О поэме Гете напоминает и эпиграф романа. Кроме того, исследователи находят, что создавая Воланда, Булгаков помнил еще и об опере Шарля Гуно, и о современной Булгакову версии «Фауста», написанной литератором и журналистом Э. Л. Миндлиным, начало романа которого было опубликовано в 1923 году. Вообще говоря, образы нечистой силы в романе несут с собой множество аллюзий – литературных, оперных, музыкальных. Кажется, никто из исследователей не вспомнил о том, что французский композитор Берлиоз (1803-1869), фамилию которого носит один из персонажей романа, является автором оперы «Осуждение доктора Фауста».

И все-таки Воланд – это прежде всего сатана. При всем при том, образ сатаны в романе не традиционен.

Нетрадиционность Воланда в том, что он, будучи дьяволом, наделён некоторыми явными атрибутами Бога. Да и сам Воланд-Сатана мыслит себя с ним в «космической иерархии» примерно на равных. Недаром Воланд замечает Левию Матвею: «Мне ничего не трудно сделать».

Традиционно образ черта рисовался в литературе комично. И в редакции романа 1929-1930гг. Воланд обладал рядом снижающих черт: хихикал, говорил с «плутовской улыбкой», употреблял просторечные выражения, обзывая, например, Бездомного «врун свинячий». А буфетчику Сокову притворно жалуясь: «Ах, сволочь народ в Москве!», и плаксиво умоляя на коленях: «Не погубите сироту». Однако в окончательном тексте романа Воланд стал иным, величественным и царственным: «Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма туфлях, серый берет лихо заломил за ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой». «Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотой искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый - пустой и черный, вроде как узкое игольное ушко, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар».

Воланд многолик, как и подобает дьяволу, и в разговорах с разными людьми надевает разные маски. При этом всеведение сатаны у Воланда вполне сохраняется (он и его люди прекрасно осведомлены как о прошлой, так и о будущей жизни тех, с кем соприкасаются, знают и текст романа Мастера, буквально совпадающего с «евангелием Воланда», тем самым, что было рассказано незадачливым литераторам на Патриарших).

3. Воланд и его свита

Комментаторы романа «Мастер и Маргарита» до сих пор обращали внимание по преимуществу на литературные источники фигуры Воланда; тревожили тень создателя «Фауста», допрашивали средневековых демонологов. Связь художественного создания с эпохой сложна, причудлива, неоднолинейна, и, может быть, стоит напомнить еще об одном реальном источнике для строительства могучего и мрачно-веселого образа Воланда.

Кто из читателей романа забудет сцену массового гипноза, которому подверглись москвичи в Варьете вследствие манипуляций «консультанта с копытом»? В памяти современников Булгакова, которых мне приходилось расспрашивать, она ассоциируется с фигурой гипнотизера Орнальдо (Н. А. Алексеева), о котором в 30-е годы много говорили в Москве. Выступая в фойе кинотеатров и домах культуры, Орнальдо проделывал с публикой опыты, чем-то напоминающие представление Воланда: он не просто угадывал, но подшучивал и изобличал. В середине 30-х годов он был арестован. Дальнейшая его судьба темна и легендарна. Говорили, что он загипнотизировал следователя, вышел из его кабинета, как ни в чем не бывало прошел мимо охраны и вернулся домой. Но затем снова таинственно исчез из виду. Жизнь, которая, быть может, и подсказала что-то автору, сама расшивала фантастические узоры по знакомой канве .

Воланд наблюдает булгаковскую Москву как исследователь, ставящий научный опыт, словно он и впрямь послан в командировку от небесной канцелярии. В начале книги, дурача Берлиоза, он утверждает, что прибыл в Москву для изучения рукописей Герберта Аврилакского,- ему идет роль ученого, экспериментатора, мага. А полномочия его велики: он обладает привилегией наказующего деяния, что никак не с руки высшему созерцательному добру.

К услугам такого Воланда легче прибегнуть и отчаявшейся в справедливости Маргарите. «Конечно, когда люди совершенно ограблены, как мы с тобой – делится она с Мастером, - они ищут спасения у потусторонней силы». Булгаковская Маргарита в зеркально-перевернутом виде варьирует историю Фауста. Фауст продавал душу дьяволу ради страсти к познанию и предавал любовь Маргариты. В романе Маргарита готова на сделку с Воландом и становится ведьмой ради любви и верности Мастеру.

Нечистая сила учиняет в Москве, по воле Булгакова, немало разных безобразий. К Воланду недаром приставлена буйная свита. В ней собраны специалисты разных профилей: мастер озорных проделок и розыгрышей - кот Бегемот, красноречивый Коровьев, владеющий всеми наречиями и жаргонами - от полублатного до великосветского, мрачный Азазелло, чрезвычайно изобретательный в смысле вышибания разного рода грешников из квартиры № 50, из Москвы, даже с этого на тот свет. И то чередуясь, то выступая вдвоем или втроем, они создают ситуации, порою и жутковатые, как в случае с Римским, но чаще комические, несмотря на разрушительные последствия их действий.

То что Воланд является в Москву не один, а в окружении свиты необычно для традиционного воплощения черта в литературе. Ведь обычно сатана, предстает сам по себе – без сообщников. У Булгаковского черта есть свита, причем свита, в которой царит строгая иерархия, и у каждого – своя функция. Самый близкий к дьяволу по положению – Коровьев-Фагот, первый по рангу среди демонов, главный помощник сатаны. Фаготу подчиняются Азазелло и Гелла. Несколько особое положение занимает кот-оборотень Бегемот, любимый шут и своего рода наперсник «князя тьмы».

И кажется, что Коровьев, он же Фагот, - самый старший из подчиненных Воланду демонов, представляющийся москвичам переводчиком при профессоре-иностранце и бывшим регентом церковного хора, имеет немало сходства с традиционным воплощение мелкого беса. Всей логикой романа читатель подводится к мысли не судить о героях по внешности, и как подтверждение правильности невольно возникающих догадок выглядит заключительная сцена «преображения» нечистой силы. Подручный Воланда только по необходимости надевает на себя различные маски-личины: пьяницы-регента, гаера, ловкого мошенника. И только в финальных главах романа Коровьев сбрасывает свою личину и предстает перед читателем темно-фиолетовым рыцарем с никогда не улыбающимся лицом.

Фамилия Коровьев сконструирована по образцу фамилии персонажа повести А.К. Толстого «Упырь» (1841) статского советника Теляева, который оказывается рыцарем и вампиром. Кроме того, в повести Ф.М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели» есть персонаж по фамилии Коровкин, весьма похожий на нашего героя. Второе его имя происходит от названия музыкального инструмента фагот, изобретенного итальянским монахом. У Коровьева-Фагота есть некоторое сходство с фаготом – длинной тонкой трубкой, сложенной втрое. Булгаковский персонаж худ, высок и в мнимом подобострастии, кажется, готов сложиться перед собеседником втрое (чтобы потом спокойно ему напакостить).

Вот его портрет: «…прозрачный гражданин престранного вида, На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый пиджачок…, гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая»; «…усики у него, как куриные перья, глазки маленькие, иронические и полупьяные».

Коровьев-Фагот – это возникший из знойного московского воздуха чёрт (небывалая для мая жара в момент его появления – один из традиционных признаков приближения нечистой силы). Подручный Воланда только по необходимости надевает различные маски-личины: пьяницы-регента, гаера, ловкого мошенника, проныры-переводчика при знаменитом иностранце и др. Лишь в последнем полете Коровьев-Фагот становится тем, кто он есть на самом деле – мрачным демоном, рыцарем Фаготом, не хуже своего господина знающим цену людским слабостям и добродетелям.

Кот-оборотень и любимый шут сатаны, пожалуй, самый забавный и запоминающийся из свиты Воланда. Сведения о Бегемоте автор «Мастера и Маргариты» почерпнул из книги М.А. Орлова «История сношений человека с дьяволом» (1904г.), выписки из которой сохранились в булгаковском архиве. Там, в частности, описывалось дело французской игуменьи, жившей в XVII в. и одержимой семью дьяволами, причем пятый бес был Бегемот. Этот бес изображался в виде чудовища со слоновой головой, с хоботом и клыками. Руки у него были человеческого фасона, а громаднейший живот, коротенький хвостик и толстые задние лапы, как у бегемота, напоминали о носимом им имени. У Булгакова Бегемот стал громадных размеров черным котом-оборотнем, так как именно черные коты по традиции считаются связанными с нечистой силой. Вот каким мы видим его впервые: «…на ювелиршином пуфе в развязной позе развалился некто третий, именно – жутких размеров черный кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой, на которую он успел поддеть маринованный гриб, в другой» . Бегемот в демонологической традиции – это демон желаний желудка. Отсюда его необычайное обжорство, особенно в Торгсине, когда он без разбора заглатывает всё съестное.

Перестрелка Бегемота с сыщиками в квартире № 50, шахматный поединок его с Воландом, состязание в стрельбе с Азазелло – все это чисто юмористические сценки, очень смешные и даже в какой-то мере снимающие остроту тех житейских, нравственных и философских проблем, которые роман ставит перед читателем.

В последнем полёте перевоплощение этого весельчака-балагура очень необычно (как и большинство сюжетных ходов в этом фантастическом романе): «Ночь оторвала и пушистый хвост у Бегемота, содрала с него шерсть и расшвыряла её клочья по болотам. Тот, кто был котом, потешавшим князя тьмы, теперь оказался худеньким юношей, демоном-пажом, лучшим шутом, какой существовал когда-либо в мире».

У этих персонажей романа, оказывается, существует своя история не связанная с историей библейской. Так фиолетовый рыцарь, как выясняется, расплачивается за какую-то шутку, оказавшуюся неудачной. Кот Бегемот был личным пажом фиолетового рыцаря. И лишь преображение еще одного слуги Воланда не происходит: перемены, произошедшие с Азазелло, не превратили его в человека, как других спутников Воланда – в прощальном полете над Москвой мы видим холодного и бесстрастного демона смерти.

Имя Азазелло образовано Булгаковым от ветхозаветного имени Азазел. Так зовут отрицательного героя ветхозаветной книги Еноха, падшего ангела, который научил людей изготовлять оружие и украшения. Вероятно, Булгакова привлекло сочетание в одном персонаже способности к обольщению и к убийству. Именно за коварного обольстителя принимаем
Азазелло Маргарита во время их первой встречи в Александровском саду:
«Сосед этот оказался маленького роста, пламенно-рыжим, с клыком, в крахмальном белье, в полосатом добротном костюме, в лакированных туфлях и с котелком на голове. «Совершенно разбойничья рожа!» – подумала Маргарита» Но главная функция Азазелло в романе связана с насилием. Он выбрасывает Стёпу Лиходеева из Москвы в Ялту, изгоняет из Нехорошей квартиры дядю Берлиоза, убивает из револьвера предателя Барона Майгеля. Азазелло также изобрёл крем, который он дарит Маргарите. Волшебный крем не только делает героиню невидимой и способной летать, но и одаривает её новой, ведьминой красотой.

В эпилоге романа этот падший ангел предстаёт перед нами в новом обличии: «Сбоку всех летел, блистая сталью доспехов, Азазелло. Луна изменила и его лицо. Исчез бесследно нелепый безобразный клык, и кривоглазие оказалось фальшивым. Оба глаза Азазелло были одинаковые, пустые и черные, а лицо белое и холодное. Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон-убийца».

Гелла является членом свиты Воланда, женщиной-вампиром: «Служанку мою Геллу рекомендую. Расторопна, понятлива и нет такой услуги, которую она не сумела бы оказать». Имя «Гелла» Булгаков почерпнул из статьи «Чародейство» Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, где отмечалось, что на Лесбосе этим именем называли безвременно погибших девушек, после смерти ставших вампирами.

Зеленоглазая красавица Гелла свободно перемещается по воздуху, тем самым обретая сходство и с ведьмой. Характерные черты поведения вампиров – щелканье зубами и причмокивание Булгаков, возможно, позаимствовал из повести А.К. Толстого «Упырь». Там девушка-вампир поцелуем обращает в вампира своего возлюбленного – отсюда, очевидно, роковой для Варенухи поцелуй Геллы.

Гелла, единственная из свиты Воланда, отсутствует в сцене последнего полета. «Третья жена писателя считала, что это – результат незавершенности работы над «Мастером Маргаритой». Скорее всего, Булгаков сознательно убрал её как самого младшего члена свиты, исполняющего только вспомогательные функции и в театре Варьете, и в Нехорошей квартире, и на Великом балу у сатаны. Вампиры – это традиционно низший разряд нечистой силы. К тому же Гелле не в кого было бы превращаться в последнем полёте – когда ночь «разоблачила все обманы», она могла только снова стать мёртвой девушкой.

4. Диалектическое единство, взаимодополняемость добра и зла

Интересное наблюдение делает один из исследователей: ««И наконец Воланд летел в своем настоящем обличье» Каком? Об этом не сказано ни слова».

Нетрадиционность образов нечистой силы еще и в том, что «обычно нечистая сила в романе Булгакова вовсе не склонна заниматься тем, чем по традиции она бывает поглощена - соблазном и искушением людей. Напротив, шайка Воланда защищает добропорядочность, чистоту нравов. В самом деле, чем по преимуществу заняты он и его присные в Москве, с какой целью автор пустил их на четыре дня гулять и безобразничать в столице?».

В самом деле, силы ада играют в «Мастере и Маргарите» несколько необычную для них роль. Собственно, только одна сцена в романе - сцена массового гипноза в Варьете - показывает дьявола вполне в его исконном амплуа искусителя. Но Воланд и здесь поступает точь-в-точь как исправитель нравов или, иначе сказать, как писатель-сатирик весьма на руку придумавшему его автору. «Воланд как бы намеренно суживает свои функции, он склонен не столько соблазнять, сколько наказывать». Он обнажает низкие вожделения и срасти лишь затем, чтобы заклеймить их презрением и смехом. Они не столько сбивают с пути праведного людей добрых и порядочных, сколько выводят на чистую воду и наказывают уже состоявшихся грешников.

Степа Лиходеев, директор варьете, отделывается тем, что ассистенты Воланда зашвыривают его из Москвы в Ялту. А грехов у него целый воз: «... вообще они, - докладывает Коровьев, говоря о Степе во множественном числе, - в последнее время жутко свинячат. Пьянствуют, вступают в связи с женщинами, используя свое положение, ни черта не делают, да и делать ни черта не могут, потому что ничего не смыслят в том, что им поручено. Начальству втирают очки. - Машину зря гоняют казенную! - наябедничал и кот».

И вот за все это всего лишь вынужденная прогулка в Ялту. Без чересчур тяжелых последствий обходится встреча с нечистой силой и Никанору Ивановичу Босому, который с валютой действительно не балуется, но взятки-то все-таки берет, и дядюшке Берлиоза, хитроумному охотнику за московской квартирой племянника, и руководителям Зрелищной комиссии, типичным бюрократам и бездельникам.

Зато крайне суровые наказания выпадают тем, кто и не ворует и вроде бы Степиными пороками не замазан, но обладает одним как будто и безобидным недостатком. Мастер определяет его так: человек без сюрприза внутри. Финдиректору варьете Римскому, пытающемуся изобретать "обыкновенные объяснения явлений необыкновенных", свита Воланда устраивает такую сцену ужасов, что он в считанные минуты превращается в седого старика с трясущейся головой. Совершенно безжалостны они и к буфетчику варьете, тому самому, что произносит знаменитые слова об осетрине второй свежести. За что? Буфетчик-то как раз и ворует и мошенничает, но не в этом самый тяжкий его порок - в скопидомстве, в том, что он обворовывает и самого себя. «Что-то, воля ваша, - замечает Воланд, - недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжело больны или втайне ненавидят окружающих» .

Но самая печальная участь выпадает главе МАССОЛИТА Берлиозу. Вина Берлиоза в том, что он, человек образованный, выросший еще в досоветской России, в надежде приспособиться к новой власти откровенно изменил своим убеждения (он, конечно, мог быть и атеистом, но не утверждать при этом, что история Иисуса Христа, на которой сложилась вся европейская цивилизация – «простые выдумки, самый обыкновенный миф».) и начал проповедовать то, что от него эта власть потребует. Но с него еще и особый спрос, ведь это руководитель писательской организации - и его проповеди искушают тех, кто к миру литературы и культуры только приобщается. Как тут не вспомнить слова Христа: «Горе тем, кто искусит малых сих». Ясно, что выбор сделанный Берлиозом сознателен. В обмен на предательство литературы ему многое дается властью – положение, деньги, возможность занимать руководящий пост.

Интересно наблюдение над тем, как предсказывается гибель Берлиоза. «Незнакомец смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: «Раз, два…Меркурий во втором доме… луна ушла…шесть – несчастье…вечер – семь…» - и громко и радостно объявил: - Вам отрежут голову!»

Вот что по этому поводу читаем в Булгаковской энциклопедии: «Согласно принципам астрологии, двенадцать домов – это двенадцать частей эклиптики. Расположение тех или иных светил в каждом их домов отражает те или иные события в судьбе человека. Меркурий во втором доме означает счастье в торговле. Берлиоз действительно наказан за то, что ввел в храм литературы торгующих – членов возглавляемого им МАССОЛИТа, озабоченных только получением материальных благ в виде дач, творческих командировок, путевок в санатории (о такой путевке как раз и думает Михаил Александрович в последние часы своей жизни)».

Литератор Берлиоз, как и все литераторы из Дома Грибоедова, решил для себя, что дела писателя имеют значение только для времени, в котором он сам живет. Дальше – небытие. Поднимая отрезанную голову Берлиоза на Великом Балу, Воланд обращается к ней: «Каждому будет дано по его вере...» Таким образом, оказывается, что «справедливость в романе неизменно празднует победу, но достигается это чаще всего колдовством, непостижимым образом».

Воланд оказывается носителем судьбы, и здесь Булгаков оказывается в русле традиций русской литературы, связывавшей судьбу не с богом, а с дьяволом. С кажущимся всемогуществом вершит дьявол в советской Москве свой суд и расправу. Вообще говоря, добро и зло в романе творятся руками самого человека. Воланд и его свита только дают возможность проявиться тем порокам и добродетелям, которые заложены в людях. Например, жестокость толпы по отношению к Жоржу Бенгальскому в Театре Варьете сменяется милосердием, и первоначальное зло, когда несчастному конферансье хотели оторвать голову, становится необходимым условием добра – жалости к лишившемуся головы конферансье.

Но нечистая сила в романе не только наказывает, заставляя людей пострадать от собственной порочности. Она еще и помогает тем, кто не может постоять за себя в борьбе против попирающих все нравственные законы. У Булгакова Воланд в буквальном смысле возрождает сожженный роман Мастера - продукт художественного творчества, сохраняющийся только в голове творца, материализуется вновь, превращается в осязаемую вещь.

Воланд, разными причинами объяснявший цель своего визита в советскую столицу, в конце концов признается, что прибыл в Москву с тем, чтобы выполнить поручение, даже, скорее, просьбу, Иешуа забрать к себе Мастера и Маргариту. Оказывается, что сатана в булгаковском романе – слуга Га-Ноцри «по такого рода комиссиям, к которым высшая святость не может… непосредственно прикоснуться». Может поэтому и кажется, что Воланд - первый дьявол в мировой литературе, вразумляющий безбожников и наказывающий за несоблюдение заповедей Христа. Теперь становится ясно, что эпиграф к роману «Я – часть той силы, что хочет зла и вечно совершает благо» - важная часть мировоззрения автора, согласно которому высокие идеалы можно сохранить только в надмирности. В земной жизни гениального Мастера от гибели могут спасти только сатана и его свита, этим идеалом в своей жизни не связанные. И чтобы заполучить Мастера к себе с его романом Воланд, желая зла, должен совершить благо: он карает литератора - конъюнктурщика Берлиоза, предателя барона Майгеля и множество мелких жуликов, вроде вора-буфетчика Сокова или хапуги-управдома Босого. Более того, выясняется, что отдать автора романа о Понтии Пилате во власть потусторонних сил лишь формальное зло, поскольку делается с благословения и даже по прямому поручению Иешуа Га-Ноцри, олицетворяющего силы добра.

Диалектическое единство, взаимодополняемость добра и зла наиболее плотно раскрывается в словах Воланда, обращённых к Левию Матвею, отказавшемуся пожелать здравия «духу зла и повелителю теней»: «Не будешь ли ты добр подумать над тем, что делало бы твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но тени бывают от деревьев и живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и всё живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом. Ты глуп».

Таким образом, извечное, традиционное противопоставление добра и зла, света и тьмы в романе Булгакова отсутствует. Силы тьмы, при всем том зле, который они приносят в советскую столицу, оказываются помощниками сил света и добра, потому что воюют они с теми, кто давно уже разучился различать и то и другое – с новой советской религией, перечеркнувшей всю историю человечества, отменившей и отвергнувшей весь моральный опыт предшествующих поколений.

5. Бал у сатаны как апофеоз романа

Великий бал у сатаны - бал, который в романе «Мастер и Маргарита» даёт Воланд в Нехорошей квартире в бесконечно длящуюся полночь пятницы, 3 мая 1929 г.

По воспоминаниям Е.С. Булгаковой в описании бала были использованы впечатления от приёма в американском посольстве в Москве 22 апреля 1935 г. Посол США Уильям Буллит пригласил писателя с женой на это торжественное мероприятие. Из воспоминаний «Раз в год Буллит давал большие приёмы по поводу национального праздника. Приглашались и литераторы. Однажды мы получили такое приглашение. В зале с колоннами танцуют, с хор – прожектора разноцветные. За сеткой – птицы – масса – порхают. Оркестр, выписанный из Стокгольма. М.А. пленился больше всего фраком дирижера – до пят. Ужин в специально пристроенной для этого бала к посольскому особняку столовой, на отдельных столиках. В углах столовой – вагоны небольшие, на них – козлята, овечки, медвежата. По стенкам клетки с петухами. Часа в три заиграли гармоники и петухи запели. Стиль рюсс. Масса тюльпанов, роз – из Голландии. В верхнем этаже – шашлычная. Красные розы, красное французское вино. Внизу – всюду шампанское, сигареты. Около шести мы сели в их посольский кадиллак и поехали домой. Привезли громадный букет тюльпанов от секретаря посольства».

Для полуопального литератора, каковым был Булгаков, прием в американском посольстве – событие почти невероятное, сравнимое с балом у сатаны. Советская наглядная пропаганда тех лет часто изображала
«американский империализм» в облике дьявола. В Великом бале у сатаны реальные приметы обстановки резиденции американского посла сочетаются с деталями и образами отчетливо литературного происхождения .

Для того, чтобы вместить Великий бал у сатаны в Нехорошую квартиру, потребовалось раздвинуть ее до сверхъестественных размеров. Как объясняет Коровьев-Фагот, «тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов». Здесь вспоминается роман «Человек-невидимка» (1897) Герберта Уэллса. Булгаков идет дальше английского фантаста, увеличив число измерений с достаточно традиционных четырех до пяти. В пятом измерении становятся видимыми гигантские залы, где происходит Великий бал у сатаны, а сами участники бала, наоборот, невидимы для окружающих людей, в том числе для агентов ОГПУ, дежурящих у дверей Нехорошей квартиры. Обильно украсив бальные залы розами, Булгаков учитывал сложную и многогранную символику, связанную с этим цветком. В культурной традиции многих народов розы выступают олицетворением как траура, так и любви и чистоты. С учетом этого, розы на Великом балу у сатаны можно рассматривать и как символ любви Маргариты к Мастеру, и как предвестие их скорой смерти.
Розы здесь – и аллегория Христа, память о пролитой крови, они были издавна включены в символику католической церкви.

Избрание Маргариты королевой Великого бала у сатаны и её уподобление одной из французских королев, живших в XVI в., связано с энциклопедическим словарем Брокгауза и Эфрона. Сохранились булгаковские выписки из статей этого словаря, посвященных двум французским королевам, носившим имя Маргарита – Наваррской и Валуа. Обе исторические Маргариты покровительствовали писателям и поэтам, и булгаковская Маргарита оказывается связана с гениальным Мастером, извлечения которого из лечебницы она добивается после Великого бала у сатаны.

Еще один источник Великого бала у сатаны – описание бала в Михайловском дворце, данное в книге маркиза Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 г.» (1843) (эта работа была использована Булгаковым и при создании киносценария «Мертвые души»): «Большая галерея, предназначенная для танцев, была декорирована с исключительной роскошью. Полторы тысячи кадок и горшков с редчайшими цветами образовали благоухающий боскет. В конце залы, в густой тени экзотических растений, виднелся бассейн, из которого беспрерывно вырывалась струя фонтана. Брызги воды, освещенные яркими огнями, сверкали, как алмазные пылинки, и освежали воздух… Трудно представить себе великолепие этой картины. Совершенно терялось представление о том, где ты находишься. Исчезали всякие границы, всё было полно света, золота, цветов, отражений и чарующей, волшебной иллюзии». Подобную картину видит Маргарита на Великом балу у сатаны, ощущая себя в тропическом лесу, среди сотен цветов и разноцветных фонтанов и слушая музыку лучших в мире оркестров.

Изображая Великий бал у сатаны, Булгаков учитывал и традиции русского символизма, в частности симфонии поэта А. Белого и пьесу Л. Андреева «Жизнь человека».

Великий бал у сатаны можно представить и как плод воображения Маргариты, собирающейся покончить с собой. К ней как к королеве бала подходят многие именитые вельможи-преступники, но всем Маргарита предпочитает гениального писателя Мастера. Отметим, что балу предшествует сеанс чёрной магии в похожем на цирк Театре Варьете, где в финале музыканты играют марш (а в произведениях этого жанра всегда велика роль именно барабанов).

Отметим, что на Великом балу у сатаны присутствуют и музыкальные гении, непосредственно не связанные в своем творчестве с мотивами сатанизма. Маргарита встречает здесь «короля вальсов» австрийского композитора Иоганна Штрауса, бельгийского скрипача и композитора Анри Вьетана, а в оркестре играют лучшие музыканты мира. Тем самым Булгаков иллюстрирует идею, что всякий талант – в чём-то от дьявола.

То, что на Великом балу у сатаны перед Маргаритой проходит вереница убийц, отравительниц, палачей, развратниц и сводниц, совсем не случайно. Булгаковская героиня мучается из-за измены мужу и, пусть подсознательно, ставит свой поступок в один ряд с величайшими преступлениями прошлого и настоящего. Обилие отравителей и отравительниц, подлинных и мнимых, - это отражение в мозгу Маргариты мысли о возможном самоубийстве вместе с Мастером с помощью яда. В то же время, последующее отравление их, осуществленное Азазелло, можно счесть мнимым, а не действительным, поскольку исторически все отравители-мужчины на Великом балу у сатаны – отравители мнимые.

Но Булгаков оставляет и альтернативную возможность: Великий бал у сатаны и все связанные с ним события происходят лишь в больном воображении Маргариты, мучающейся из-за отсутствия известий о Мастере и вины перед мужем и подсознательно думающей о самоубийстве. Подобное альтернативное объяснение применительно к московским похождениям сатаны и его подручных автор «Мастера и Маргариты» предлагает в эпилоге романа, ясно давая понять, что оно далеко не исчерпывает происходящего. Также и любое рациональное объяснение Великого бала у сатаны, согласно авторскому замыслу, никак не может быть полным.

Заключение

Из всех способностей, какими одарены маги и волшебники, простейший и наиболее часто встречающийся дар - прорицания. К тому же пророчество - любимая тема поэзии. Булгаков правильно рассудил, что рукописи не горят, и верно напророчил будущее себе и своим книгам.

Когда мы узнаем что это дьявол, посетивший нас «со товарищи», чтобы поживиться глумлением в полную сласть - автор, кажется, нисколько этим не опечален. Он весел, беспечен и мил во всех описаниях шайки, за которой следит чуть не с репортерским удовольствием. Его тон спокоен и насмешлив. Отчего это? Первая мысль, естественно приходящая в голову, - от отчаяния. Ударил себя в лоб, как пушкинский Евгений, и «захохотал». Но, кажется, здесь никакой истерии не слышно. Речь быстрая, но ровная и четкая. От равнодушия? Может быть, это уже безучастный смех над тщетой человеческих усилий, с астральной высоты, откуда и Россия-то - «тлен и суета»? Тоже как будто не так: автор в людях, им описываемых, слишком заинтересован, не отпускает их без освидетельствования, вздыхает: «Боги, боги мои...» Все их радости и огорчения готов разделить. Отчего же тогда?

Одна подробность как будто дает пониманию первый шаг. Мы замечаем, что он посмеивается и над дьяволом. Странный для серьезной литературы XX века поворот, где дьявола привыкли уважать. У Булгакова что-то совсем не то. Он смеется над силами разложения, вполне невинно, но чрезвычайно для них опасно, потому что мимоходом разгадывает их принцип.

После первого изумления безнаказанностью всей «дьявольской» компании глаз наш начинает различать, что глумятся-то они, оказывается, там, где люди сами уже до них над собой поглумились; что они только подъедают им давно оставленное.

Заметим: нигде не прикоснулся Воланд, Булгаковский князь тьмы, к тому, кто сознает честь, живет ею и наступает. Но он немедленно просачивается туда, где ему оставлена щель, где отступили, распались и вообразили, что спрятались: к буфетчику с «рыбкой второй свежести» и золотыми десятками в тайниках; к профессору, чуть подзабывшему Гиппократову клятву; к умнейшему специалисту по «разоблачению» ценностей, которого самого он, отделив голову, с удовольствием отправляет в «ничто».

Работа его разрушительна - но только среди совершившегося уже распада. Без этого условия его просто нет; он является повсюду, как замечают за ним, без тени, но это потому, что он сам только тень, набирающая силу там, где недостало сил добра, где честь не нашла себе должного хода, не сообразила, сбилась или позволила потянуть себя не туда, где - чувствовала - будет правда. Вот тут-то «ён», как говорила одна бабушка о дьяволе, ее и схватил.

Так или иначе, но все несомненнее выступает мысль: наглецы из компании Воланда играют лишь роли, которые мы сами для них написали. Там, где положение сравнительно нормально, они гуляют на степени воробушка и кота; где помрачнее - там уже бегает глумливый и хихикающий «клетчатый» с клыкастым напарником, а где совсем тяжко - сгущается черный Воланд, уставя в эту точку пустой глаз.

Но повсюду, как ни отвратительна нечисть, остается признать, что и источник приносимых ею бедствий не в ней. Недаром несчастный поэт Бездомный, гоняясь за слугами Воланда, налетает головой на стекло, собственной головой, которой суждено лишь потом одуматься; они этим преследованиям только рады. Потому что здесь уже для преследователей совсем теряется из глаз главная, настоящая причина разрушений, сознаться в которой нелегко: собственное размахайство и наплевательство, желание во что бы то ни стало быть правым и ковырять любую ценность, как игрушку, у которой, мол, просто хитрый секрет и ничего особенного, а поломав - «туда ей и дорога», словом, то самое, что другой русский писатель определил как «мы гибнем... от неуважения себя».

Однако Булгаков никак не думал, что мы гибнем. Именно потому, что разложению позволено здесь в разных, невидимых глазу тонкостях показать себя, раскрыться - и, однако же, ничего решающего не совершить, становится ясно, что влиянию его положены границы, которые оно может подвинуть, но не преступить. Мы присутствуем, приближены и видим, как действует эта замечательно интересная сила в целой серии образов и переменчивых лиц; как она, едва проснется подлинное, тотчас же спешит к нему присоединиться, но чуть кто зазевается - быстро его рушит, разъедает, глумится и топчет; как она ползает кругом, ища щель, обезьянствует, прикидываясь другом, и т. п. Но не больше: никогда не может ухватить она у этого подлинного его начал. И значит, всем своим коварством - только чистит, выжигает его слабость. Безжалостное исправление того, что не пожелало само себя исправить. Собственное же положение ее остается незавидным; как говорит эпиграф к книге: «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Все разоренное ею восстанавливается, обожженные побеги всходят вновь, прерванная традиция оживает.

Конечно, и источник авторского спокойствия оттуда. Он тоже издалека - соединен с началами, которых разложению не достать. Роман наполнен этим настроением, которое не выговаривается прямо, но дает ему весь его внутренний разбег.

1. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита – М.: Пан Пресс, 2006

2. Галинская И. Л. Загадки известных книг – М.: Наука, 1986

3. Грознова Н. А. Творчество Михаила Булгакова: Исследования. Материалы. Библиография - Л.: Наука, 1991

4. Соколов Б. В. Булгаковская энциклопедия – М.: Миф, 1997

5. Соколов Б. В. Три жизни Михаила Булгакова – М.: Эллис лак,1997

6. Шнейберг Л. Я. От Горького до Солженицына – М.: Высшая школа, 1995

Галинская И. Л. Загадки известных книг – М.: Наука, 1986 с.46

Грознова Н. А. Творчество Михаила Булгакова: Исследования. Материалы. Библиография - Л.: Наука, 1991 с.25

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита – М.: Пан Пресс, 2006 с.112

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита – М.: Пан Пресс, 2006 с.92

Соколов Б. В. Булгаковская энциклопедия – М.: Миф, 1997с.96

В романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» на сцене появляется дьявол и его свита. Они являются, по сути, главной силой, на действиях которой основан сюжет московской истории в произведении.

Как на страницах романа появляется Воланд? На Патриарших прудах он предстает перед Берлиозом и Иваном Бездомным, представителями советской литературы. Они, сидя на скамейке, судят Христа и отвергают не столько его божественность, сколь само его существование. Воланд же пытается убедить этих героев в существовании Бога и Дьявола.

Воланд - «по виду – лет сорока с лишним», «правый глаз черный, левый почему-то зеленый», «рот какой-то кривой». Булгаков пишет, что сатана «был в дорогом сером костюме… Серый берет он лихо заломил на ухо…».

Прототипом Воланда можно назвать Мефистофеля из «Фауста» Гете. Некоторые исследователи утверждают, что в этом герое есть черты Сталина и даже Ленина. Совершенно ясно, что романный Воланд – это дьявол. Но зачем же он пришел в Москву 30-х годов? Цель его миссии, на мой взгляд, заключалась в выявлении злого начала в человеке. Надо сказать, что Воланд, в отличие от Иешуа Га-Ноцри, считает всех людей не добрыми, а злыми. И в Москве, куда он прибыл творить зло, этот герой видит, что творить уже нечего – зло и так заполонило город. Воланду оставалось только смеяться над людьми, над их наивностью и глупостью.

Дьявол и его свита провоцируют москвичей на неблаговидные поступки, убеждая в их полной безнаказанности, а затем сами наказывают людей. Это, можно сказать, специальность Воланда и его «подручных»: карать тех, кто недостоин света и покоя. И они занимаются своим делом из века в век.

Какова же свита Сатаны? Её составляют три «главных» шута – Кот Бегемот, Коровьев-Фагот, Азазелло и еще девушка-вампир Гелла. Откуда же появились столь странные существа в окружении Воланда? И откуда почерпнул Булгаков их образы и имена?

Бегемот – кот-оборотень. Имя Бегемот взято из апокрифической ветхозаветной книги Еноха. Там Бегемот – это морское чудовище, а также бес, который «изображался в виде чудовища со слоновой головой, с хоботом и клыками». Во время последнего полета Бегемот превращается в худенького юношу-пажа. В демонологической традиции Бегемот – это демон желаний желудка. Отсюда его необычайное обжорство в Торгсине.

Коровьев-Фагот – старший из подчиненных Воланду демонов. Это первый его помощник, черт и рыцарь, представляющийся москвичам переводчиком при профессоре-иностранце и бывшим регентом церковного хора. Кличка «Фагот», безусловно, перекликается с названием музыкального инструмента. Этим, скорее всего, объясняется шутка этого героя с сотрудниками филиала Зрелищной комиссии, которые против своей воли запели хором «Славное море, священный Байкал».

Этот булгаковский персонаж худ, высок. Он, в мнимом подобострастии, кажется, готов сложиться перед собеседником втрое, чтобы потом спокойно ему напакостить. В последнем полете Коровьев-Фагот предстает перед нами темно-фиолетовым рыцарем с мрачным, никогда не улыбающимся лицом. Воланд говорит, что Фагот был наказан за неудачную шутку о свете и тьме.

Азазелло – «демон безводной пустыни, демон-убийца». Так зовут отрицательного культурного героя ветхозаветного апокрифа – книги Еноха, падшего ангела, который научил людей изготовлять оружие и украшения. Благодаря Азазелло женщины освоили искусство раскрашивать лицо. Именно поэтому Азазелло передает Маргарите крем, волшебным образом меняющий ее внешность. Вероятно, Булгакова привлекло сочетание в одном персонаже способности к обольщению и убийству. Но главная функция Азазелло связана с насилием: «Надавать администратору по морде, или выставить дядю из дому, или подстрелить кого-нибудь, или какой-нибудь еще пустяк в этом роде, это моя прямая специальность…»

Гелла – младший член свиты Воланда, женщина-вампир. На Лесбосе этим именем называли безвременно погибших девушек, после смерти ставших вампирами. Она, единственная из свиты Воланда, отсутствует в сцене последнего полета. Однако не исключено, что Булгаков сознательно убрал Геллу из этого эпизода. Ведь она самый младший член свиты, исполняющий только вспомогательные функции и в Театре Варьете, и в нехорошей квартире, и на великом балу у сатаны. Вампиры – это традиционно низший разряд нечистой силы.

Так вот какое оно - зло, представшее перед нами в романе. Но самым главным является то, что Булгаков не воспринимает его как абсолютное зло. Писатель даже находит слова оправдания существованию порока и Сатаны. Воланд так говорит, обращаясь к Левию Матвею, отказавшемуся пожелать здравия «духу зла и повелителю теней»: «Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? … Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп».

Комментаторы романа «Мастер и Маргарита» до сих пор обращали внима-ние по преимуществу на литературные источники фигуры Воланда; трево-жили тень создателя «Фауста», допрашивали средневековых демонологов. Связь художественного создания с эпохой сложна, причудлива, неодноли-нейна, и, может быть, стоит напомнить еще об одном реальном источнике для строительства могучего и мрачно-веселого образа Воланда.

Кто из читателей романа забудет сцену массового гипноза, которому подверглись москвичи в Варьете вследствие манипуляций «консультанта с копытом»? В памяти современников Булгакова, которых мне приходилось расспрашивать, она ассоциируется с фигурой гипнотизера Орнальдо (Н. А. Алексеева), о котором в 30-е годы много говорили в Москве. Выступая в фойе кинотеатров и домах культуры, Орнальдо проделывал с публикой опыты, чем-то напоминающие представление Воланда: он не просто угады-вал, но подшучивал и изобличал. В середине 30-х годов он был арестован. Дальнейшая его судьба темна и легендарна. Говорили, что он загипнотизи-ровал следователя, вышел из его кабинета, как ни в чем не бывало прошел мимо охраны и вернулся домой. Но затем снова таинственно исчез из виду. Жизнь, которая, быть может, и подсказала что-то автору, сама расши-вала фантастические узоры по знакомой канве Грознова Н. А. Творчество Михаила Булгакова: Исследования. Материалы. Библиография - Л.: Наука, 1991 с.25

К услугам такого Воланда легче прибегнуть и отчаявшейся в справедливости Маргарите. «Конечно, когда люди совершенно ограблены, как мы с тобой - делится она с Мастером, - они ищут спасения у потусторонней силы». Булгаковская Маргарита в зеркально-перевернутом виде варьирует историю Фауста. Фауст продавал душу дьяволу ради страсти к познанию и предавал любовь Маргариты. В романе Маргарита готова на сделку с Воландом и становится ведьмой ради любви и верности Мастеру.

То что Воланд является в Москву не один, а в окружении свиты необычно для традиционного воплощения черта в литературе. Ведь обычно сатана, предстает сам по себе - без сообщников. У Булгаковского черта есть свита, причем свита, в которой царит строгая иерархия, и у каждого - своя функция. Самый близкий к дьяволу по положению - Коровьев-Фагот, первый по рангу среди демонов, главный помощник сатаны. Фаготу подчиняются Азазелло и Гелла. Несколько особое положение занимает кот-оборотень Бегемот, любимый шут и своего рода наперсник «князя тьмы».

Фамилия Коровьев сконструирована по образцу фамилии персонажа повести А.К. Толстого «Упырь» (1841) статского советника Теляева, который оказывается рыцарем и вампиром. Кроме того, в повести Ф.М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели» есть персонаж по фамилии Коровкин, весьма похожий на нашего героя. Второе его имя происходит от названия музыкального инструмента фагот, изобретенного итальянским монахом. У Коровьева-Фагота есть некоторое сходство с фаготом - длинной тонкой трубкой, сложенной втрое. Булгаковский персонаж худ, высок и в мнимом подобострастии, кажется, готов сложиться перед собеседником втрое (чтобы потом спокойно ему напакостить).

Коровьев-Фагот - это возникший из знойного московского воздуха чёрт (небывалая для мая жара в момент его появления - один из традиционных признаков приближения нечистой силы). Подручный Воланда только по необходимости надевает различные маски-личины: пьяницы-регента, гаера, ловкого мошенника, проныры-переводчика при знаменитом иностранце и др. Лишь в последнем полете Коровьев-Фагот становится тем, кто он есть на самом деле - мрачным демоном, рыцарем Фаготом, не хуже своего господина знающим цену людским слабостям и добродетелям.

Кот-оборотень и любимый шут сатаны, пожалуй, самый забавный и запоминающийся из свиты Воланда. Сведения о Бегемоте автор «Мастера и Маргариты» почерпнул из книги М.А. Орлова «История сношений человека с дьяволом» (1904г.), выписки из которой сохранились в булгаковском архиве. Там, в частности, описывалось дело французской игуменьи, жившей в XVII в. и одержимой семью дьяволами, причем пятый бес был Бегемот. Этот бес изображался в виде чудовища со слоновой головой, с хоботом и клыками. Руки у него были человеческого фасона, а громаднейший живот, коротенький хвостик и толстые задние лапы, как у бегемота, напоминали о носимом им имени. У Булгакова Бегемот стал громадных размеров черным котом-оборотнем, так как именно черные коты по традиции считаются связанными с нечистой силой. Вот каким мы видим его впервые: «…на ювелиршином пуфе в развязной позе развалился некто третий, именно - жутких размеров черный кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой, на которую он успел поддеть маринованный гриб, в другой» Булгаков М. А. Мастер и Маргарита - М.: Пан Пресс, 2006 с.112

Бегемот в демонологической традиции - это демон желаний желудка. Отсюда его необычайное обжорство, особенно в Торгсине, когда он без разбора заглатывает всё съестное.

Перестрелка Бегемота с сыщиками в квартире № 50, шахматный поединок его с Воландом, состязание в стрельбе с Азазелло - все это чисто юмористические сценки, очень смешные и даже в какой-то мере снимающие остроту тех житейских, нравственных и философских проблем, которые роман ставит перед читателем.

У этих персонажей романа, оказывается, существует своя история не связанная с историей библейской. Так фиолетовый рыцарь, как выясняется, расплачивается за какую-то шутку, оказавшуюся неудачной. Кот Бегемот был личным пажом фиолетового рыцаря. И лишь преображение еще одного слуги Воланда не происходит: перемены, произошедшие с Азазелло, не превратили его в человека, как других спутников Воланда - в прощальном полете над Москвой мы видим холодного и бесстрастного демона смерти.

Имя Азазелло образовано Булгаковым от ветхозаветного имени Азазел. Так зовут отрицательного героя ветхозаветной книги Еноха, падшего ангела, который научил людей изготовлять оружие и украшения. Вероятно, Булгакова привлекло сочетание в одном персонаже способности к обольщению и к убийству. Именно за коварного обольстителя принимаем«Сосед этот оказался маленького роста, пламенно-рыжим, с клыком, в крахмальном белье, в полосатом добротном костюме, в лакированных туфлях и с котелком на голове. «Совершенно разбойничья рожа!» - подумала Маргарита» Но главная функция Азазелло в романе связана с насилием. Он выбрасывает Стёпу Лиходеева из Москвы в Ялту, изгоняет из Нехорошей квартиры дядю Берлиоза, убивает из револьвера предателя Барона Майгеля. Азазелло также изобрёл крем, который он дарит Маргарите. Волшебный крем не только делает героиню невидимой и способной летать, но и одаривает её новой, ведьминой красотой.

Зеленоглазая красавица Гелла свободно перемещается по воздуху, тем самым обретая сходство и с ведьмой. Характерные черты поведения вампиров - щелканье зубами и причмокивание Булгаков, возможно, позаимствовал из повести А.К. Толстого «Упырь». Там девушка-вампир поцелуем обращает в вампира своего возлюбленного - отсюда, очевидно, роковой для Варенухи поцелуй Геллы.

Гелла, единственная из свиты Воланда, отсутствует в сцене последнего полета. «Третья жена писателя считала, что это - результат незавершенности работы над «Мастером Маргаритой». Скорее всего, Булгаков сознательно убрал её как самого младшего члена свиты, исполняющего только вспомогательные функции и в театре Варьете, и в Нехорошей квартире, и на Великом балу у сатаны. Вампиры - это традиционно низший разряд нечистой силы. К тому же Гелле не в кого было бы превращаться в последнем полёте - когда ночь «разоблачила все обманы», она могла только снова стать мёртвой девушкой.

Воланд в романе Булгакова появился не один. Его сопровождали персонажи, играющие, в основном, роль шутов. Свита Воланда устраивала разнообразные шоу, которые были отвратительными. Они были ненавистны московскому негодующему населению. Ведь все окружение «мессира» выворачивало наизнанку человеческие слабости и пороки. Помимо этого, их задачей было выполнение всей «грязной» работы по велению господина, прислуживание ему. Все, кто входил в свиту Воланда, должны были подготовить Маргариту к балу сатаны и отправке ее с Мастером в мир покоя.

Слугами князя тьмы были три шута - Азазелло, Фагот (он же Коровьев), кот с кличкой Бегемот и Гелла - вампир женского пола. была свита Воланда. Описание каждого персонажа отдельно приведено ниже. у каждого читателя знаменитого романа возникает относительно происхождения представленных образов и их имен.

Кот Бегемот

Описывая образ Воланда и его свиты, первым делом хочется описать кота. По сути, Бегемот - это животное-оборотень. Вероятнее всего, взят персонаж Булгаковым из апокрифической книги - «Ветхого Завета» Еноха. Также автор мог почерпнуть сведения о Бегемоте в книге «История сношения человека с дьяволом», написанной И. Я. Порфирьевым. В упомянутой литературе этот персонаж является морским чудовищем, бесом в виде существа с головой слона, имеющего клыки и хобот. Руки у демона были человеческие. Также имелся у чудища громадный живот, практически незаметный хвост маленького размера и очень толстые задние конечности, подобные таким, какие имеются у бегемотов. Этим сходством объясняется его имя.

В романе «Мастер и Маргарита» Булгаков представил читателям Бегемота в виде громадного кота, прототипом которому стал домашний питомец автора Флюшка. Несмотря на то что пушистый любимец Булгакова имел серый окрас, в романе животное черного цвета, так как его образ является олицетворением нечистой силы.

Превращение Бегемота

В то время, когда Воланд и его свита совершали заключительный полет в романе, Бегемот превратился в щуплого юного пажа. Рядом с ним находился рыцарь фиолетового цвета. Это был преобразившийся Фагот (Коровьев). В данном эпизоде Булгаков, видимо, отразил шуточную легенду из повести С. С. Заяицкого «Жизнеописание Степана Александровича Лососинова». В ней идет речь о жестоком рыцаре, вместе с которым постоянно фигурирует его паж. Главный персонаж легенды обладал страстью к отрыванию голов животных. Эта жестокость передана Булгаковым Бегемоту, который, в отличие от рыцаря, отрывает голову человеку - Жоржу Бенгальскому.

Дурачества и обжорство Бегемота

Бегемот является демоном плотских желаний, в особенности чревоугодия. Отсюда и появилось у кота в романе невиданное обжорство в Торгсине (валютном магазине). Таким образом, автор проявляет иронию по отношению к посетителям этого всесоюзного заведения, в том числе и к себе. В то время, когда за пределами столиц люди живут впроголодь, людей в больших городах поработил демон Бегемот.

Кот в романе чаще всего проказничает, паясничает, отпускает разные шутки, насмехается. Данная черта характера Бегемота отражает искрометное чувство юмора самого Булгакова. Такое поведение кота и его необычный вид стали способом вызывания у людей в романе страха и замешательства.

Демон Фагот - Коровьев

Чем еще запоминается Воланд и его свита читателям романа? Конечно же, ярким персонажем является представитель демонов, подчиненных дьяволу, Фагот, он же Коровьев. Это первый помощник Воланда, рыцарь и черт в одном лице. Коровьев представляется жителям служащим при иностранном профессоре, и бывшим регентом хора церкви.

Версий происхождения фамилии и прозвища этого персонажа несколько. Он связан и с некоторыми образами творений Ф. М. Достоевского. Так, в эпилоге романа «Мастер и Маргарита» в числе задержанных полицией людей из-за сходства фамилий с Кровьевым, упоминаются четыре Коровкина. Здесь, видимо, автор хотел указать на персонажа из повести Достоевского под названием «Село Степанчиково и его обитатели».

Также прототипами Фагота считается ряд рыцарей, являющихся героями некоторых произведений разных времен. Не исключена и вероятность того, что образ Коровьева возник благодаря одному из знакомых Булгакова. Прототипом демона мог стать реальный человек, слесарь-водопроводчик Агеич, который был редким пьяницей и пакостником. Он неоднократно упоминал в разговорах с автором романа о том, что в юношеские годы был одним из регентов хора в церкви. Это, видимо, и отразил Булгаков в ипостаси Коровьева.

Сходство Фагота с музыкальным инструментом

Музыкальный инструмент фагот был изобретен жителем Италии, монахом Афранио
дельи Альбонези. В романе резко обозначается связь (функциональная) Коровьева с этим каноником из Феррары. В романе четко определены три мира, представители каждого из которых составляют некие триады согласно похожим качествам. Демон Фагот принадлежит к одной из них, в которую также входят: помощник Стравинского Федор Васильевич и Афраний, «правая рука» Понтия Пилата. Коровьева же сделал своим главным сподвижником Воланд, и его свита этому не прекословила.

Фагот даже внешне схож с одноименным, длинным и тонким, сложенным втрое инструментом. Коровьев - высокий и худой. А в своем мнимом подобострастии он готов складываться втрое перед собеседником, но только для того, чтобы позднее беспрепятственно ему напакостить.

Превращение Коровьева

В тот момент, когда Воланд и его свита совершали свой последний полет в романе, автор представляет читателю Фагота в образе темно-фиолетового рыцаря, который имеет мрачное, неспособное улыбаться лицо. Думал он о чем-то своем, упершись в грудь подбородком и не глядя на луну. Когда Маргарита спросила у Воланда о том, почему так изменился Коровьев, мессир ответил, что однажды этот рыцарь пошутил неудачно, и его насмешливый каламбур о свете и тьме был неуместным. Наказанием ему за это стали шутовские манеры, гаерский вид и цирковая драная одежда на долгое время.

Азазелло

Из каких еще представителей сил зла состояла свита Воланда? «Мастер и Маргарита» имеет еще одного яркого персонажа - Азазелло. Имя его Булгаков создал путем преобразования одного из ветхозаветных. В книге Еноха упоминается падший ангел Азазел. Именно он, согласно апокрифу, научил людей создавать, оружие, мечи, щиты, зеркала и разнообразные украшения из драгоценных камней и не только. В общем, Азазелу удалось развратить Также он научил воевать представителей мужского пола и лгать женщин, обратил их в безбожие.

Азаззелло в романе Булгакова отдает Маргарите волшебный крем, магически меняющий ее внешность. Наверное, автора привлекала идея совмещения в одном персонаже способности убить и обольстить. Маргарита видит демона в Александровском саду именно таким. Она воспринимает его за обольстителя и убийцу.

Основные обязанности Азазелло

Главные обязанности Азазелло непременно связаны с насилием. Объясняя Маргарите свои функции, он признает, что его прямой специальностью является надавать администратору по лицу, подстрелить кого-либо или выставить из дома, и прочие «пустяки» такого рода. Азазелло перебрасывает в Ялту из Москвы Лиходеева, выгоняет из квартиры Поплавского (дядю Берлиоза), лишает жизни при помощи револьвера барона Майгеля. Демон-убийца изобретает волшебный крем, который дарит Маргарите, давая ей возможность приобрести ведьмовскую красоту и некоторые демонические возможности. От этого косметического средства героиня романа обретает способность летать и становиться невидимой по ее желанию.

Гелла

Только одну женщину допустили в свое окружение Воланд и его свита. Характеристика Геллы: младший член дьявольского союза в романе, вампир. Имя этой героини Булгаков взял из статьи, имевшей название «Чародейство», опубликованной в энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона. В ней отмечалось, что такое имя давали погибшим девушкам, ставшим впоследствии вампирами, на острове Лесбос.

Единственный персонаж из свиты Воланда, который отсутствует в описании заключительного полета - Гелла. Одна из жен Булгакова посчитала данный факт результатом того, что работа над романом не была завершена полностью. Но может быть и так, что автор намеренно исключил Геллу из важной сцены, как незначительного члена свиты дьявола, выполняющего лишь вспомогательные функции в квартире, варьете и на балу. К тому же Воланд и его свита не могли на равных воспринимать в такой ситуации рядом с собой представителя низшего разряда Помимо всего прочего, Гелле не в кого было превращаться, ведь она имела свой первоначальный облик с момента трансформации в вампира.

Воланд и его свита: характеристика дьявольских сил

В романе «Мастер и Маргарита» силам зла автором определены необычные для них роли. Ведь жертвы Воланда и его свиты - не праведники, не порядочные и добрые люди, которых дьявол должен сбивать с истинного пути, а уже состоявшиеся
грешники. Именно их мессир и его ассистенты обличают и наказывают, избирая своеобразные меры для этого.

Так, директору варьете, приходится отправиться необычным образом в Ялту. Туда его просто мистически зашвыривают из Москвы. Но, отделавшись страшным испугом, он благополучно возвращается обратно домой. А ведь грехов у Лиходеева достаточно много - он пьянствует, заводит многочисленные связи с женщинами, используя свое положение, ничем не занимается на работе. Как говорит в романе Коровьев о директоре варьете, он в последнее время жутко свинячит.

На самом деле ни сам Воланд, ни дьявольские ассистенты не влияют никоим образом на события, происходящие в Москве во время их визита в нее. Нетрадиционное представление сатаны по-булгаковски проявляется в том, что главарь потусторонних нечистых сил наделен некоторыми явно выраженными атрибутами Бога.

3. Свита Пилата – свита Воланда

Попытка разыскать свиту Воланда в окружении Пилата логически обоснована всеми предыдущими рассуждениями. Но прежде, чем перейти к сопоставлениям, хотелось бы коснуться «родословной» сатаны и его помощников, действующих в московской части романа. Воланду будет посвящена отдельная глава (см. ч. II, гл. 4), поэтому останавливаться на нем пока не будем. Об Азазелло мы говорили выше (см. ч. I, гл. 6), кратко напомним: Азазель – демон безводной пустыни у древних иудеев, в праздник Йом-Кипур ему в жертву приносили козла отпущения.

Сосредоточим внимание на остальных демонических персонажах: Бегемоте, Гелле и Коровьеве.

Прямой литературный прототип Бегемота найден М. Чудаковой в книге М. А. Орлова «История сношений человека с дьяволом», где рассказывается, как из одержимой игуменьи вышел бес по имени Бегемот. Бесспорным (и основным) представляется другой источник, а именно Ветхий Завет. В книге Иова (40: 10–20; 41: 1–26) Бегемот описывается как чудовище, близкое Левиафану. Иов уподобляет Бегемота Левиафану, а точнее, представляет их единой сущностью: описание Бегемота переходит у него в описание Левиафана. Бегемот – земной эквивалент хаоса и может быть отождествлен с разрушением. Он сродни многочисленным зверям – «бичам Божиим», нападающим в конце времен на людей. Символическая саранча, подобно таинственным всадникам, поражающим грешное человечество, появляется среди эсхатологических бичей (Откр. 9: 3–10; Ис. 33: 4). Ее возглавляет ангел бездны (Откр. 9: 11), и никто не уйдет от нее, если не имеет «печати Божией на челах своих» (Откр. 9: 4).

«Обаятельный» Бегемот олицетворяет в романе наказание. Читатель узнает его имя только в тот момент, когда кто-то из зрителей Варьете мрачно потребовал оторвать голову конферансье. Коровьев «тотчас отозвался на это безобразное предложение», крикнув коту: «Бегемот!.. делай! Эйн, цвей, дрей!!» (с. 541). И тут случилась метаморфоза: ученое животное, вальяжное, мирное, внезапно превратилось в страшного хищника, который «как пантера, махнул прямо на грудь Бенгальскому», а затем «урча, пухлыми лапами… вцепился в жидкую шевелюру конферансье и, дико взвыв, в два поворота сорвал эту голову с полной шеи» (с. 541). Таким образом он впервые на страницах романа исполнил свое библейское предназначение.

Библейский Бегемот, входящий в число эсхатологических «зверей», и в Москве обладает звериным обликом, который он, кстати, весьма неохотно и нечасто меняет на человеческий. Но и тогда сквозь человеческие черты проскальзывает зверь, и всем, кто встречает толстячка, кажется, что тот похож на кота.

Возглавляет символическую саранчу ангел бездны – Аваддон. «Имя ему Аваддон, а по-гречески Аполлион» (Откр. 9: 11). Аваддон – Абадонна в «Мастере и Маргарите». Он не появляется на улицах города, потому что время его еще не пришло, и посылает своего «представителя» Бегемота как напоминание о том, что «последние времена» не за горами.

В Ветхом Завете нет персонажа по имени Гелла, но в греческой мифологии Гелла – утонувшая в море дочь богини облаков Немфелы. В 1977 году английская исследовательница творчества Булгакова Л. Милн установила, что Булгаков позаимствовал имя Гелла из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона: в статье «Чародейство» упоминается дьяволица с таким именем. Этот факт не объясняет причудливой внешности булгаковской Геллы: пятен тления на груди, шрама на шее, вампирских наклонностей. Сомнительно, что эти черты Булгакову понадобились только для того, чтобы подчеркнуть экзотичность демоницы; ему было важно не столько заимствовать демонических персонажей из тех или иных источников, сколько продемонстрировать их вневременное существование. Булгаков описывает сатану и его присных, основываясь не только на фантазии, но и на описаниях из историко-литературных источников: иначе теряется глубина замысла. Воланда окружают духи тьмы, уже мелькавшие в литературе, поэтому их внешность узнаваема, хотя и может быть «составной». Конечно, никакого описания внешности Геллы у Брокгауза и Ефрона нет, но утопленница Гелла, дочь Немфелы, – мифологический персонаж нижнего, загробного мира: отсюда у булгаковской дьяволицы зеленые, русалочьи глаза. Греческое имя московской Геллы отсылает читателя к античному «пласту» романа и возвращает к Понтию Пилату, к «римскому» гриму сатаны.

Прокуратор, как и его слуги, мыслит и чувствует в рамках античной традиции, сообразно своей культуре. Пилату ненавистен Ершалаим, он не любит иудейских праздников. Мстя Иуде, он не только карает предательство, но и как бы расправляется со всем чуждым, темным и ненавистным в иудейской культуре, вере, обычаях и нравах, короче, с чужим образом жизни. Его соратники носят латинские имена. Марк Крысобой вообще плохо говорит по-арамейски. В сообществе с римлянином Афранием действует гречанка Низа, которая живет в греческом квартале, так как иноземцы селились отдельно от местного населения. Как и Пилат, она не справляет иудейскую Пасху и даже со своим любовником Иудой говорит по-гречески. И Пилат, и Афраний, и Крысобой, и коварная красавица-гречанка – иностранцы в Ершалаиме, подобно Воланду и его свите в Москве. В романе мастера Низа – единственный женский персонаж. У Воланда только одна демоница – Гелла. Имя Низы символично. Так звали воспитавших младенца Диониса нимф по греческому названию местности, где они жили, – Nisa. Отсюда нетрудно перебросить семантический мостик к мифологической древнегреческой Гелле и далее – к Гелле московской.

Характерные черты Воландовой Геллы – нагота, зеленые глаза, рыжие волосы – указывают на хтоническое происхождение. Булгаков несколько раз подчеркивает «багровый шрам» на ее шее. Эта акцентировка продолжает тему «отрубленной – приставленной» головы. Но здесь же возникает прямая литературная аллюзия на «Фауста» И.-В. Гёте. В «Вальпургиевой ночи» (сцена XXI) Фауста привлекает «образ девы бледной и прелестной», в которой ему чудится Гретхен.

Какою негою, мучением каким

Сияет этот взор! Расстаться трудно с ним!

Как странно под ее головкою прекрасной

На шее полоса змеится нитью красной,

Не шире, чем бывает острый нож!

Очарование Фауста рассеивает Мефистофель:

Давно все это знаю я: ну что ж?

Под мышку голову берет она порою,

С тех пор как ей срубил ее Персей.

Медуза Горгона – еще один хтонический персонаж древнегреческой мифологии. Греческая «утопленница» Гелла, нисейские нимфы, Медуза Горгона – все прототипы булгаковской демоницы имеют корни в античной мифологии и являются персонажами подземного мира. Образ призрачной Горгоны, однако, принадлежит перу немецкого поэта, и именно эта, «немецко-греческая» Горгона служит связующим звеном между римлянином Пилатом и «немцем» Воландом (в Москве сатана более склонен считать себя немцем, судя и по имени, и по его собственному утверждению, о чем см. следующую главу). Но Гелла – настолько емкий персонаж, что имеет и германский прототип. В немецкой транскрипции так звучит имя хозяйки подземного мира германо-скандинавских мифов – Хель (Hella). У Хель тело наполовину синее (ср. пятна тления на груди у московской Геллы). Итак, Гелла – олицетворение стихийных сил природы от самых «невинных» (нимф) до грозной владычицы подземного царства, включая жуткий персонаж, способный убить взглядом. Скромное поведение Геллы в Москве в роли служанки Воланда обманчиво: она – обладательница могучих магических чар. В роли Низы эта дьяволица заманивает в западню Иуду, ведет его к смерти. В Москве она готовит Маргариту к переходу из мира живых к мертвым, обливая ее дымящейся кровью. (Неслучайно ей бросился помогать Бегемот; оба – подземные чудовища.) В ее власти сделать человека вампиром, как это произошло с Варенухой, потерявшим сознание от ее сияющих глаз. Ее руки «холодны ледяным холодом» (с. 520), они способны удлиняться, словно резиновые; Гелла не летит вместе со свитой Воланда, увлекающей мастера и его подругу, потому что ее путь – не в воздушные сферы черных духов, а вниз, в глубь земли.

Мы видим, как строго отбирал Булгаков самый разнообразный мифологический материал для создания одного, с виду второстепенного персонажа своего романа. Очень удачен выбор имени – не так уж много мифологических персонажей носят в разных культурах одинаковые имена. Даже если Булгаков отталкивался от имени ведьмы из Брокгауза и Ефрона, ему пришлось привлечь серьезный и глубокий материал, чтобы так удачно совместить в облике Геллы греческие и немецкие черты.

Определив, кем являлась Гелла в окружении Пилата, займемся остальными телохранителями прокуратора. Проще всего «найти» среди них Азазелло: его функции взял на себя Марк Крысобой. Маленький, коренастый, но физически очень сильный, «атлетически сложенный» «рыжий разбойник» Азазелло (с. 617) в Ершалаиме становится великаном центурионом (эту же аналогию предложил Б. Гаспаров). Общими остаются недюжинная физическая сила и внешнее уродство: у Азазелло – желтый клык, бельмо на левом глазу и периодически (как у Воланда) появляющаяся хромота, у Крысобоя лицо изуродовано ударом палицы – расплющен нос. И Крысобой, и Азазелло – рыжие, оба гнусавят. Голосовая характеристика Крысобоя упоминается однажды: в сцене допроса Иешуа (с. 437), о недостатке речи Азазелло говорится неоднократно (с. 639, 703, 761 и др.). «Карательная» роль московского Азазелло в Ершалаиме сохраняется: Крысобой бичует Иешуа, он же руководит кентурией, конвоирующей преступников к месту казни. Вполне возможно, что он принимал участие в убийстве Иуды: один из двух убийц был коренастым (явно не Крысобой), но второй никак не описан. Комически эта сцена дублируется в московском нападении на Варенуху, которого избили Бегемот и Азазелло. Если отталкиваться от инвариантности ситуаций, то в этом предположении нет ничего недопустимого, однако прямых доказательств участия Крысобоя в убийстве Иуды нет. Конечно, ему по силам изменить рост и облик: в Москве, где нечистая сила не скрывает своих возможностей и не особенно стремится скрыть свою сущность, происходит множество превращений. То Воланд хромает, то Азазелло; то кот важно вышагивает, то – вместо него – коренастый толстяк. В случае с профессором Кузьминым бесы до того распоясались, что попеременно принимали облик прихрамывающего воробья и фальшивой медсестры, у которой рот был «мужской, кривой, до ушей, с одним клыком. Глаза у сестры были мертвые» (с. 631). В игре с Кузьминым, скорее всего, принимали участие Азазелло, Коровьев и Бегемот, но это не суть важно: так или иначе, изменить рост, внешность да и весь человеческий облик на звериный им не сложно, равно как и мгновенно перенестись в пространстве. Вполне допустимо, что один из убийц Иуды был Бегемот («мужская коренастая фигура» (с. 732)), а второй – Крысобой.

Остается обнаружить среди свиты Пилата тех, кто в Москве появился под видом кота и отставного регента Коровьева.

В Москве Бегемот редко менял звериный облик на человечий; вероятно, и в Ершалаиме он не стремился «очеловечиться». В таком случае вывод прост: он скрывается под видом собаки Банги. Это «гигантский остроухий пес серой шерсти, в ошейнике с золочеными бляшками» (с. 725–726). Бегемоту нетрудно сменить кошачье обличье на собачье, сохранив при этом редкостные размеры. Правда, масть собаки серая, а не черная, как у кота. Но сатана появился на Патриарших в сером: «Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо» (с. 426). Есть и второстепенная деталь – паспорт «иностранца» тоже серый. Серый цвет – это разжиженный, разбавленный черный, цвет неуловимый, нейтральный, цвет сумерек, способствующий мимикрии, блуждающий от почти белого к почти черному. В характеристике Воланда серый цвет – знак неуловимости, способности выступать в разной степени теневой окрашенности.

Собаке прокуратора посвящен большой отрывок в главе 26 («Погребение»), из которой явствует, что Банга играет в жизни Пилата важную роль. Именно ей прокуратор хочет пожаловаться на изнуряющую головную боль. В описании Булгакова Банга лишен какой-либо фантастичности, впрочем, как и все персонажи «апокрифа». Пилата пес «любил, уважал и считал самым могучим в мире, повелителем всех людей, благодаря которому и самого себя пес считал существом привилегированным, высшим и особенным» (с. 726). Исходя из человеческой характеристики Пилата ничего особенного в подобном отношении собаки не усматривается, но, приняв во внимание версию Пилат – Воланд, мы находим точную характеристику сатаны, данную через подчиненное ему демоническое начало. В результате на первый план выступает могущество сатаны и избранность тех, кто непосредственно с ним связан.

Праздничную ночь собака встречает на балконе вместе с хозяином – ситуация вполне обыденная. В облике Банги лишь одну деталь можно соотнести с Бегемотом – «ошейник с золочеными бляшками» (с. 726). Как и все второстепенные детали, ошейник служит для большей наглядности изображаемого, и вместе с тем он символичен. Золотой визуальный знак – принадлежность к миру Пилата сатаны. В московских событиях Бегемот золотит перед балом усы. Ошейник Банги коту заменяет то галстук-бабочка (на балу), то свисающий с шеи сантиметр (в Варьете). Одна емкая деталь «апокрифа» в московской части романа распадается на несколько мелких деталей, как и при описании Пилата и Воланда, хотя здесь писатель поступает наоборот, мозаично описывая прокуратора и целокупно – московский «грим» сатаны.

Имена собаки и кота начинаются на одну букву, в них есть фонетическая близость. Общие и размеры животных. Банга – «гигантский остроухий пес». Первое описание кота дает похожий эпитет: «громадный , как боров» (с. 466). В дальнейшем его размеры постоянно подчеркиваются. Превращение обычной собаки в ирреальное чудище имеет литературный аналог: метаморфозу, которую претерпел пудель Фауста, превращаясь в Мефистофеля.

Но что я вижу? Явь иль сон?

Растет мой пудель, страшен он,

Громаден! Что за чудеса!

В длину и в ширину растет.

Уж не походит он на пса!

Глаза горят; как бегемот ,

Он на меня оскалил пасть.

У Булгакова превращение собаки в человека трехступенчато: собака – кот – человекообразный демон. В отличие от трансформации пуделя в «Фаусте», оно растянуто во времени, точнее во временах: ершалаимский пес появляется в Москве как кот и лишь потом как человек. Сравнение гётевского пуделя с бегемотом вполне могло послужить дополнительным стимулом при выборе имени кота.

Абсолютно никаких авторских намеков на то, что Банга в человеческом облике принимал участие в убийстве Иуды, равно как и на участие в этой операции Крысобоя, мы не имеем. Предположение может возникнуть только из логической схемы действий Воландовой свиты в Москве и переноса этой схемы в роман мастера. Однако именно после убийства Иуды Крысобой, Банга, Афраний и Пилат оказываются на страницах «апокрифа» вместе. При этом автор как бы подчеркивает их «алиби». До убийства хозяин позвал находившуюся в саду собаку, словно специально для того, чтобы представить ее читателю. Далее он оставался с Пилатом до тех пор, покуда читатель не последовал за Афранием в Нижний Город. И когда Афраний вернулся во дворец, чтобы сообщить Пилату, что «Иуда… несколько часов тому назад зарезан» (с. 737), пес находился рядом с прокуратором. Афраний приступил к разговору с Пилатом, «убедившись, что, кроме Банги, лишних на балконе нет» (с. 736).

Похоже, что и кентурион Крысобой после возвращения с казни никуда не отлучался. Когда явился Афраний, Крысобой лично доложил о его прибытии прокуратору: «К вам начальник тайной стражи, – спокойно сообщил Марк». Останавливает внимание интонация Крысобоя: он говорит подчеркнуто «спокойно». Определения Булгакова точны, так почему же он акцентирует спокойствие Крысобоя? Безмятежность кентуриона наводит на мысль, что за ней что-то кроется. Так или иначе, сведя впервые на страницах «апокрифа» Пилата и его подручных, автор имел в виду нечто значительное. И послужило поводом к этому свиданию убийство Иуды из Кириафа.

Любопытна характеристика, которую дает прокуратор людям, приезжающим в Ершалаим на праздник: «Множество разных людей стекается в этот город к празднику. Бывают среди них маги, астрологи, предсказатели и убийцы » (с. 439). Вторично к этой теме он возвращается после убийства Иуды: «Но эти праздники – маги, чародеи, волшебники…» (с. 719). В Москве, как мы знаем, в этих ролях выступает Воландова свита. Коровьев прямо определяется как «маг, чародей и черт знает кто», что позволяет сделать абсурдный, как поначалу кажется, вывод: Коровьев и Афраний, возможно, одно лицо. При первом взгляде на эту параллель видна только единственная общность: ни Афраний, ни Коровьев не имеют личного имени. Римлянин (судя по имени и должности) Афраний охарактеризован как человек, национальность которого трудно установить (с. 718). О Коровьеве этого не сказано. «Отставной регент» носит русскую фамилию. «Разгадывая» Коровьева, не следует этим пренебрегать. Литературный прообраз Коровьева был указан В. Лакшиным. Если «девственный» в смысле образованности Иван Бездомный не сумел узнать в Воланде сатану, то угадать в Коровьеве черта ничуть не проще. «С его усишками и треснувшим пенсне, с грязными носками и в клетчатых панталонах; таким он явился когда-то Ивану Карамазову и с тех пор не тревожил воображение читателей». Лакшин не совсем точно называет Воланда «традиционным литературным Мефистофелем», но что касается Коровьева, то он абсолютно прав.

Получается следующее: прямая родословная Азазелло, Бегемота и Воланда восходит к Ветхому Завету; Геллу мы обнаружили в греческой и германской мифологиях, не говоря уже о словаре Брокгауза и Ефрона, а литературная биография Коровьева имеет свои корни в русской литературе, более того, его фамилия варьируется Булгаковым: в эпилоге романа среди задержанных в связи с «делом Воланда» оказалось «девять Коровиных, четыре Коровкина и двое Караваевых» (с. 802). Фамилия Коровкин имеет прямое отношение к роману Достоевского «Братья Карамазовы»: Иван Карамазов пересказывает свое юношеское сочинение «Легенда о рае» приятелю Коровкину . Можно предположить, что Булгаков использовал в своем романе не только облик черта из «Братьев Карамазовых», но и видоизмененную фамилию конфидента Ивана.

Наряд Коровьева упомянут Булгаковым и в другом произведении: «кошмар» в клетчатых брючках появляется в «Белой гвардии». Развернутый сон Алексея описан в 1-й картине II акта пьесы «Белая гвардия», опубликованной в книге «Неизданный Булгаков». «Кошмар» прямо говорит Алексею Турбину о своей «родословной»: «Я к вам, Алексей Васильевич, с поклоном от Федора Михайловича Достоевского. Я бы его, ха, ха, повесил бы».

Сложнее обстоит дело с прозвищем Коровьева «Фагот». Во-первых, сошлемся на Б. Гаспарова, который предложил параллель: Кот Мурр Э.-Т.-А. Гофмана – капельдинер Крейслер. Крейслер, по мнению исследователя, является позитивом образа Коровьева. Дважды в романе Булгакова Коровьев и Бегемот названы «неразлучной парочкой», что укрепляет ассоциацию Мурр – Крейслер. Но возможна и другая ассоциация, связанная с Достоевским. В разговоре с Иваном Карамазовым черт вспоминает поэму Ивана «Геологический переворот», в которой предлагается новый вариант мироустройства – «антропофагия ». Греческое фагос (fagoj) – пожирающий, таким образом Фагот – пожиратель. Все иностранные слова в «Мастере и Маргарите» даны в русской транскрипции, поэтому не следует исключать и такое предположение. Смысл этого прозвища углубляется тем, что в контексте «Геологического переворота» предлагается своеобразный вариант «фагии» – духовное пожирание, разрушение самой идеи Бога.

В связи с литературной родословной Коровьева его ответ «скучающей гражданке» у входа в Грибоедов исполнен особой иронии:

«Вы – не Достоевский, – сказала гражданка, сбиваемая с толку Коровьевым.

– Ну, почем знать, почем знать, – ответил тот.

– Достоевский умер, – сказала гражданка, но как-то не очень уверенно.

– Протестую! – горячо воскликнул Бегемот. – Достоевский бессмертен!» (с. 769).

Французское слово fagot имеет несколько значений, в частности: подозрительный (в смысле внушающий подозрение), несущий околесицу (ср. у А. С. Грибоедова в «Горе от ума» характеристику Скалозуба: «хрипун, удавленник, фагот …»), плохо одетый. Все эти значения могут быть адресованы Коровьеву. Естественно, и музыкальный инструмент фагот так же «долговяз», как и Коровьев.

В данном случае важно установить взаимосвязь Коровьева и Афрания на основании общего литературного источника, возможного прототипа их образов. Протягивая нить от Коровьева, который «черт знает кто такой», к черту Достоевского из «Братьев Карамазовых», воспользуемся описанием Иванова искусителя в качестве ключа для раскрытия последней параллели: Афраний – Коровьев.

Булгаков подробно описывает Афрания: «Основное, что определяло его лицо, это было, пожалуй, выражение добродушия, которое нарушали, впрочем, глаза, или, вернее, не глаза, а манера пришедшего глядеть на собеседника» (с. 718).

Читаем у Достоевского: «Физиономия неожиданного гостя была не то чтобы добродушная, а опять-таки складная и готовая, судя по обстоятельствам, на всякое любезное выражение». Добродушие – черта, связующая обоих персонажей, и в обоих случаях эта черта относительна.

На пальце карамазовского черта красуется «массивный золотой перстень с недорогим опалом». Перстень, подаренный Пилатом за убийство Иуды, появляется и у Афрания: «…тут прокуратор вынул из кармана пояса, лежащего на столе, перстень и подал его начальнику тайной службы» (с. 742).

Если Коровьев унаследовал у своего собрата из романа Достоевского клетчатые брючки, лорнет-пенсне и общий фиглярско-шутовской вид «приживальщика», то Афраний – лишь добродушие (в лице карамазовского черта лишь намеченное, а в лице Афрания – относительное). В целом все три персонажа взаимодополняют друг друга, и Коровьев – очевидное продолжение намеченной Достоевским линии.

Имеется и еще один «общебиографический факт» у карамазовского черта и Афрания – тема смерти. Афраний присутствует при казни Иешуа, свидетельствуя его смерть. Ночной гость Ивана Карамазова признается в том, что был свидетелем крестной смерти Христа. Возможно, Булгаков переселил черта из романа Достоевского в свое произведение, разделив его приметы между двумя персонажами. Объединяет Коровьева и Афрания и склонность к шутке, хотя юмор у них различной природы. «Надо полагать, что гость прокуратора был наклонен к юмору» (с. 718). Шутовская натура Коровьева сквозит уже в первой авторской характеристике: «Физиономия, прошу заметить, глумливая» (с. 424). Что касается внешности «отставного регента», то она соответствует его характеру: у него «глазки маленькие, иронические, полупьяные» (с. 462).

Афраний «маленькие глаза свои… держал под прикрытыми, немного странноватыми, как будто припухшими, веками. Тогда в щелочках этих глаз светилось незлобное лукавство» (с. 718). Как видим, в описании глаз обоих персонажей есть несомненное сходство.

Свиту Воланда со свитой Пилата объединяет умение добывать любые печати. Афраний срывает храмовую печать с пакета, в котором лежат деньги, выданные Иуде Синедрионом, а затем возвращенные убийцами Каифе. Показав деньги Пилату, он опять запечатывает пакет, поскольку все печати хранятся у Афрания, как уверяет он и читателя, и самого прокуратора.

Аналогично поступает в Москве Бегемот: он лихо ставит «откуда-то добытую печать» на удостоверение Николая Ивановича – борова, в котором сообщается, что последний был на балу у сатаны. Шутовская печать скрепляет справку словом «уплочено» (с. 707). Мошеннические действия обеих свит – Пилата и Воланда – свидетельствуют об их неподсудности человеческим законам, всевластности, недоступной в реальности даже такому лицу, как «начальник тайной стражи».

Свита играет короля: императорская свита, дворцовые гренадеры, конвой Императорскую главную квартиру составляли: Свита Его Императорского Величества, военно-походная канцелярия, Собственный Его Императорского Величества Конвой, рота дворцовых гренадер и лейб-медики.